Новая Зона. Проект «Минотавр». Роман Куликов

за плечо и хотел приподнять, но тот безвольно завалился назад.

      – Сувенир! – Он похлопал товарища по щекам, но тот не среагировал. – Твою мать! Макс, помоги! Его в больницу надо!

      Схватил бинт и наскоро замотал распоротую руку. Потом вдвоем они вытащили Сувенира из номера.

      – Вон моя машина, – сказал Макс.

      Артист тоже не пешком пришел, но не стал спорить. Погрузив квадовца на заднее сиденье, забрались в машину сами.

      – Где больница? – спросил Лощина.

      – Да чтоб тебя! Меняемся!

      Артист сел за руль и сразу вдавил педаль газа в пол. Больница располагалась на другом конце города, и дорога заняла почти пятнадцать минут. Пока ехали, он несколько раз просил Макса проверить, жив ли Сувенир. Неожиданный помощник перегибался через спинку кресла, нащупывал у раненого пульс и докладывал: «Живой».

      Остановив машину у приемного отделения, подхватили Сувенира и потащили в больницу.

      – Эй! Сюда! Помогите!

      – Чего разорались? – К ним вышла дородная медсестра.

      – Он сознание потерял от потери крови, – проговорил Артист. – Позовите доктора!

      – Доктор занят.

      – Что значит занят?!

      – То и значит! – сердито ответила женщина. – Садитесь, ждите.

      – Да чего ждать-то?

      – Доктора.

      Это походило на театр абсурда.

      – А когда он придет?

      – Как освободится.

      – Да твою мать… А когда он освободится? Тут же человек умирает!

      – Там тоже человек умирает, и что, бросать его теперь, раз вы прибежали? – Медсестра уже даже не смотрела на них, начала перекладывать какие-то бумажки у себя за стойкой.

      – Он что, один доктор на всю больницу?

      – Один – не один, но в приемной только он сегодня. Поздно приехали, по домам все врачи разошлись.

      – Ну, извините его, что не подгадал, когда кровью удобнее истекать. Знал бы, конечно, пораньше начал.

      – Ты мне тут не умничай. – Она зыркнула на него из-под нарисованных бровей. – Сейчас мигом отсюда вылетишь, еще и за хулиганство загремишь. А может, и похуже, кто вас, сталкерюг, знает, вдруг вы же его и порезали из-за вшивого артефакта. Так что сиди и не дергайся, пока полицию не вызвала.

      Артист оторопел от подобной наглости, грубости и наплевательского отношения. Хотел еще что-то сказать, но Макс остановил его, схватив за рукав и покачав головой.

      – Сука, – пробормотал Артист в адрес медсестры.

      Та услышала, презрительно посмотрела на него, отложила бумажки и демонстративно сняла с телефона трубку с явным намерением вызвать полицию.

      Артист заскрипел зубами от злости. Он не понимал, как, работая в больнице, можно относиться к людям с таким пренебрежением и безразличием? Откуда вдруг появляются такие холодность и отчужденность, можно даже сказать – ненависть? Ведь если ты идешь в медицину, то должен руководствоваться в первую и самую главную очередь желанием спасать человеческие жизни, избавлять от боли и страданий. Что происходит с такими, как эта медсестра?