Зона Посещения. Бродяга Дик. Игорь Минаков

сталкеров, рыдающих, словно дети, посреди луж разлагающейся s-протоплазмы. Вонь прокисшей «капусты» вызывала слезы умиления. Прикосновение свежей «капусты» – при непосредственном контакте – прожигало мясо до костей. Гризли предпочитал плакать, нежели выть от невыносимой боли. Он отвел руку с тряпкой от своего лица, прохрипел, не открывая глаз:

      – Целы?

      – Целы, – отозвался Плюмбум.

      – Пронесло, – всхлипнул Картоха.

      Наконец, Гризли разлепил веки. Рядом на корточках сидел Плюмбум, с носового платка в его руке капало. В сторонке, среди плевков «чертовой капусты», в свете гипертрофированной луны похожих на коровьи лепешки, стоял Картоха. На его лице блестели дорожки слез. Тоже, значит, проняло. Гризли поднялся, осведомился, озираясь по сторонам:

      – Как думаете, догоним мы теперь институтку?

      – Я бы не стал, – проговорил Картоха. – Там, за отвалами – вагонетки. Еще напоремся, чего доброго, на «студень».

      – Правильно! – поддержал его Торопыга. – Нам сегодня уже пару раз повезло. Не стоит испытывать терпение матушки Зоны. Никуда робот от нас теперь не денется…

      – Денется, – буркнул Гризли. – Забыли про «разрядник»!

      – Оно конечно… – вздохнул Торопыга и суетливо засобирался.

      Они пошли прежним ходом. Влажная от предутренней росы галька хрустела и выскальзывала из-под ног. Железными тушами выплывали навстречу вагонетки, навеки приржавевшие к рельсам. Синие языки «студня» высовывались из них, и казалось, что сталкеры движутся через невероятных размеров кухню, уставленную газовыми плитами. Рельсы тусклыми нитями уходили к горной гряде, к громадному амфитеатру открытого месторождения. Шпалы давно сгнили, в темных ямах стояла вода. Насыпь местами обвалилась, и рельсы иногда повисали в пустоте, но идти по путям было все же несравненно удобнее, нежели взбираться по откосам гряды. Тем не менее, пришлось свернуть с торной дороги и начать карабкаться по крутому склону.

      Хватаясь за молодые сосенки, что росли среди камней, сталкеры вскоре нагнали «Проницательность». Старый робот, будто чудовищное насекомое, переползал с камня на камень, порою опасно кренясь над обрывом. Судя по тропке, отчетливо наметившейся среди валунов и сосенок, институтка проходила этой дорогой не раз. Вряд ли здесь остались опасные аномалии. Сталкеры приободрились. Лишь осторожный Гризли раскидал окрест несколько гаек. Шестигранники скатывались в обрыв, застревали между камнями, ничего не меняя в окружающем. Не прошло и получаса, как сталкеры настигли робота. Торопыга сходу запрыгнул ему на спину, достал из мешка кусок брезента и в один миг окутал металлическую голову. Утратив сенсорный контакт с местностью сразу в нескольких диапазонах, институтка остановилась.

      – Давай, Гризли, раскурочивай! – выкрикнул Торопыга, он с трудом удерживал массивную голову «Проницательности» под тряпкой. Робот пытался сбросить ослепившую его завесу.

      Гризли