Летние расследования. Татьяна Устинова

у меня ноги с ветки свисают, и ступни на фото будут гигантского размера – на полкадра.

      – Да что такое – убью да убью! – обиделся братец. – Денис, хоть ты скажи ей!

      – Скажу, – согласился мой любимый.

      И ласково молвил мне:

      – Милая, если ты собираешься кого-то убить, не объявляй об этом заранее. Тем более – капитану полиции из убойного отдела. Одно дело – бытовая мокруха в состоянии аффекта, и совсем другое – преднамеренное убийство с предварительным оповещением широкой общественности.

      – Но ты же меня не сдашь?! – Я чуток отодвинулась от своего любимого мента.

      – Не сдам. – Он притянул меня обратно. – Если понадобится, даже помогу спрятать тело…

      – Но-но! – Зяма еще попятился и чуть не свалился в ручей. И прятать бы не пришлось. – Предупреждаю: я буду кричать!

      – А-а-а-а! – как по команде разнеслось под зелеными сводами субтропического леса.

      – Это кто кричал? – озадачился Зяма, выпрямляясь в полный рост и оглядываясь на тропу.

      Мы застряли на первом же повороте с дикого пляжа в глубь леса: уж очень красиво смотрелось увитое лианами раскидистое дерево на фоне затянутой плющом скалы. Для полной красоты не хватало русалки на ветвях, и я решила исправить этот недостаток, а капитан Кулебякин, конечно же, полез за мной.

      Теперь Денис спрыгнул с ветки и молча устремился вверх по тропе, петляющей вдоль извилистого русла ручья. Я немного помедлила и последовала за ним, пропустив вперед Зяму и папулю, тихо пасшегося в ежевичнике в ожидании окончания нашей спонтанной фотосессии.

      – Хватай ее! Поднимай! – донеслось из-за поворота тропинки.

      Команды озвучивал незнакомый мне голос. Мужской, но с отчетливыми нотками бабьей истерики.

      – Спятил? – возмутился знакомый голос – Зямин. – Сам хватай голыми руками змеюку!

      – Да не змеюку! Лисуню! – вознегодовал незнакомец.

      Нервно засмеялась какая-то женщина.

      Я ввинтилась между перегородившими мне дорогу родственниками и охватила взглядом эпическую картину.

      На переднем плане помещалась дама в купальнике и слишком длинной ярко-желтой юбке из легкого парео, рядом с ней – мой любимый капитан Кулебякин. На ухоженном лице дамы читалось недоверчивое изумление, на физиономии Дениса – суровая сосредоточенность. Правой рукой милый лапал собственное бедро, явно пытаясь нащупать на шортах кобуру, и я порадовалась, что табельное оружие бравого опера в число пляжных аксессуаров не вошло. Иначе пальнул бы он в кого-то, не раздумывая, – с таким-то лицом!

      Позади дамы застыли еще два персонажа: женщина с гримасой нездорового веселья и бородатый мужчина с полосатым пляжным зонтом, сложенным и направленным вперед на манер ружья.

      Я смотрю, не только у Дениса возникло желание пальнуть.

      – Замрите и не двигайтесь, – непререкаемым командирским голосом пробряцал папуля – бывший бронетанковый полковник. – Особенно вы, женщина в желтом. И осторожно, не делая резких движений, подберите юбку. Это она волочилась по земле и тем самым побеспокоила рептилию.

      – Какую еще рептилию? – встревожилась я, опуская глаза.

      – Красивую! – восторженно выдохнул Зяма – известный эстет. – Смотри, она похожа на ручеек вороненой стали!

      Я посмотрела, ойкнула и мигом отбежала на пяток метров. Каюсь, попутно тоже испытав желание пальнуть – жаль, что не из чего.

      Тонкий ручеек вороненой стали, похожий на молнию, только плавных очертаний, стремительно шурхнул в заросли реликтовых колючек.

      – Что это было? – отмирая, заторможенно поинтересовалась дама в желтом.

      – Думаю, аспид, – любезно проинформировал ее папуля, снял бейсболку и вытер пот со лба.

      – Что за аспид? – Дама отчетливо тупила.

      – Такая змея.

      – Ядовита-йя? – Окончание слова прозвучало нервным взвизгом: до дамы дошло.

      Она покачнулась.

      – Лисуня, Лисуня, спокойно! – Бородатый с зонтом подскочил к ней, подпер, удержал. – Конечно не ядовитая! Абсолютно безвредная змейка, совсем не страшная, видишь, она поспешила уползти, наверняка сама нас испугалась.

      – Молоденькая еще, – хихикнув, сказала вторая женщина. – Взрослые черные гадюки до двух метров вырастают.

      – Гадюка?! Леонид, куда ты меня привез! – Дама в желтом оттолкнула мужчину.

      – Это же лес, Лисуня. – Тот развел руками. Наконечник зонта чиркнул по траве точь-в-точь с таким же звуком, как чуть раньше «безвредная змейка», и слабонервные подпрыгнули. – Конечно, тут есть всякая живность. Но, между прочим, ты сама захотела идти на дикий пляж…

      Папуля молча обошел эту пару, одобрительно кивнул женщине с редким знанием рептилий и двинулся вверх по тропе, усиленно топая.

      «На тот случай, если маленькая черная гадючка была в лесу не одна», – поняла я и шумно вздохнула. От мысли о том, что где-то рядом ползают двухметровые мама и папа змеючки, размягчились