Новый мир-2. Весна. Айлин Лин

возле поселения, бойцы заняли позиции. Как только небо посерело, обещая скорый рассвет, Эдуард открыто вышел к большому кострищу. За его спиной безмолвными тенями следовали четверо.

      – Эй, выходи на бой, – крикнул Стужинский на местном наречии.

      Из пещер показались удивлённые и заспанные лица аборигенов. Раздался чей-то гневный крик и на площадку вышел вождь с тем самым стариком. Это был шаман. А вот кому они поклонялись, Эдуард пока не понял.

      – Ты! – ткнул пальцем в вождя Стужинский, – иди, и я убью тебя! – он мысленно поморщился, всё-таки язык дикарей скудноват.

      Харя вождя от подобной наглости вытянулась, но тут же в маленьких глубоко посаженных глазах полыхнула ненависть и предвкушение – на Эдуарда посмотрели как на деликатес.

      Главарь гориллоподобных людей что-то рявкнул трём своим воинам, те двинулись в сторону чужаков, грозно размахивая увесистыми дубинами.

      Но не дошли.

      Мёртвыми тушами распластались на земле – бойцы Эдуарда ждать не стали.

      От грохота выстрелов и такой страшной мгновенной смерти, аборигены попрятались в пещеры, завывая от страха. Оставив своего вождя один на один с грозной опасностью.

      Но шаман оказался смелее, или дурнее, и, что-то вереща, прыгнул вперёд. Стужинский, ловко вынув нож, метнул его старику в живот. Тот хекнул от боли, удивлённо уставился на стекающую из раны кровь, прижал руки к брюху и тяжело грохнулся на землю.

      – Иди сюда, – повторил Эдуард вождю, – я тебя убью.

      Противник оскалился и зарычал, перехватив копьё, ринулся на врага, другого ему не оставалось. Стужиснкий навёл на него пистолет и дикарь, сбившись с шага, замер, не зная, что предпринять.

      – Без оружия, – указал Эдуард на копьё и сам первый демонстративно передал пистолет стоявшему позади бойцу, вытащил нож и бросил его на землю.

      Вождь всё прекрасно понял, отшвырнул копьё, и, теперь уже смелее двинулся навстречу. Он был гораздо крупнее, уверенность зажглась в его взоре. Грозно зарычав, он кинулся с кулаками на врага. Стужинский, ловко отклонился от летящей на него туши и пинком отправил вождя на землю. Тот, пропахав пару метров, завыл от обиды, подскочил и снова бросился в атаку. На это раз Эдуард, словно радушный родственник, распахнув объятия, двинулся к нему навстречу. Он знал, племя наблюдает за битвой. Убить вождя надо зрелищно, чтобы у остальных в будущем даже мысли не возникло напасть на кого-то из его людей. Когда вождь приблизился, Эдуард ловким броском опять опрокинул его на землю. Дикарь сел, недоумённо потряс косматой башкой. Он не мог понять, как этот мелкий по сравнению с ним чужак так легко побеждает его раз за разом. Абориген решил действовать осторожнее. Обходя Стужинского кругом, выжидал удобного для нападения момента.

      – Ну, всё, – фыркнул Эдуард уже на русском, – побаловались и хватит.

      После чего молниеносно приблизился к вождю, броском опрокинул его и обездвижил. Можно было бы убить одним ударом, но ему хотелось максимально впечатлить и ужаснуть зрителей, наблюдавших за схваткой.

      Стальные