Двойня от чужого мужа. Мила Гейбатова

есь после института, так как на общежитие я уже не могу претендовать, а платить за отдельную, даже крошечную, квартиру для меня дорого. Но он мне помог, что сначала смущало, а теперь кажется, что так и должно быть. Завтра наша первая годовщина, серьезные отношения, и это греет душу.

      Захожу, наверное, в пятый по счету двор и сбиваюсь с шага. Это один из новых, огороженных забором дворов, прямо не пройти. Останавливаюсь в тени деревьев, чтобы посмотреть на карту в телефоне, и слышу со стороны знакомый голос.

      – Нет, – шепчу, не веря своим глазам, – он не может быть здесь…

      Продираюсь сквозь кусты и подхожу вплотную к ограде. Растительности здесь прилично, не испугаю народ во дворе своим диким видом. Внимательно просматриваю каждого человека на детской площадке и нахожу его.

      Это Леша. И он гуляет с ребенком. А должен быть на работе, у него аврал, и он сегодня не приедет ко мне, обещал завтра явиться.

      «Мало ли, племянница, а ты уже напридумала себе. У человека планы поменялись, отложил работу и поехал к родственникам», – говорит голос разума внутри меня.

      Обидно, конечно, что ради меня Леша никогда не откладывал работу, но это не фатально, ведь на наш праздник он приедет, а это главное. Уже хочу отвернуться, как слышу диалог:

      – Папа, смотри, как я могу! – радостно кричит девочка лет пяти, обращаясь к моему Леше, пока забирается на горку для детей постарше.

      «Папа?!» – меня прошибает холодный пот.

      Я попала в параллельную реальность? У Леши нет детей, не может быть, он их не хочет.

      – Света, стой, – Смотрю, как мой любимый ловит девочку лет пяти, – нельзя убегать от папы! – отвечает ей Алексей.

      «Этому должно быть разумное объяснение, может быть, неудачный брак? Или Леша остался один с ребенком, не хотел меня пугать, а девочку воспитывают бабушки и дедушки?».

      Это бы серьезно объяснило, почему мы видимся как по расписанию ровно два раза в неделю, редко три.

      Но обелить Власова не выходит.

      Мое благородное предположение практически сразу разбивается на множество острых осколков, ведь тому, что я вижу дальше, есть только одно объяснение.

      К девочке и Леше подходит высокая блондинка и обнимает моего парня! Моего, не ее!

      – Когда родится сынок, – блондинка оглаживает свой живот, – мы с тобой, чувствую, взвоем.

      Быстро–быстро моргаю ресницами, не в силах осознать, что я только что услышала. Нет, это не может быть правдой! Алексей не может быть женат! Мы ведь вместе душа в душу целый год!

      «Да–да, и фишка с расписанием встреч очень даже подойдет женатому мужчине», – ехидничает мое подсознание.

      Нет, этого я не могу вынести, я обязана разобраться в происходящем прямо сейчас. И вместо приложения с картой города, набираю номер Леши на телефоне и наблюдаю, как любимый отходит в сторону, чтобы ответить мне.

      – Алло, а ты где? – спрашиваю его дрожащим голосом.

      Он недовольно хмурится, все же обычно я ему не названию. Потом оглядывается на блондинку, убеждаясь, что она отвлечена ребенком, прикрывает рот рукой и наконец отвечает.

      – Да тут в пробке стою рядом со сквером, дети кричат. У Мишки заберу документы и снова на офис. Я говорил тебе, аврал на работе. Что–то случилось? Обычно ты не звонишь без надобности.

      – Случилось, – соглашаюсь. – Ты лжешь. Я вижу тебя прямо сейчас. Тебя и твою, – я запинаюсь, но все–таки заставляю себя договорить, – другую семью.

      Глава 2

      – Где ты? – Алексей вскидывается и разворачивается, высматривая меня во дворе.

      Видимо, боится, что я устрою скандал, подойду к его беременной жене, и вместе мы устроим ему прессинг.

      И я бы скорее всего подошла, если бы девушка не была на большом сроке беременности. Нашла бы вход в этот чертов двор за забором. Но я не могу. Не хочу становиться причиной проблем со здоровьем у еще не родившегося малыша.

      Там еще и девочка Света, в ее возрасте дети уже все понимают. Спасибо забору, сберегу психику ребенка.

      У меня перед глазами возникает картинка регулярных скандалов родителей. Мне тоже было пять, а сестре семь. Несмотря на маленькую разницу в возрасте ей пришлось стать старшей во всем, поскольку родители часто увлекались своими разборками, забывая о нас с Машей.

      Но по–настоящему больно мне было не тогда, а когда я увидела отца с другой женщиной. Он обнимал ее и ласково шептал что–то на ушко. С мамой он так себя никогда не вел.

      Мне было семь, а Маше девять, когда они наконец–то развелись. Но ощущение предательства в груди я не забуду никогда.

      – Не волнуйся, сцену не устрою. Не хочу быть причиной проблем со здоровьем у еще не родившегося ребенка, да и дочь твою жалко, – произношу с горечью.

      «А обо мне? Кто подумает обо мне?» – проносится у меня в голове.

      Что тут стоять, надо идти домой. Отхожу от ограды, полностью скрываясь за растительностью.

      В прострации присаживаюсь