Младший научный сотрудник-4. Сергей Тамбовский

ответил я, – отравленная похоже…

      Он посмотрел на меня таким же злым взглядом, как смотрит собака на кошку.

      – Сказки какие-то ты мне рассказываешь тут…

      – Спросите у американцев, – предложил я, – если они разрешат, сами все увидите… и почуете – запашок от команды уже начал проявляться. А еще чуть позже к нам свалились с вертолета два этих американца, один из них сказал, что он из ЦРУ.

      Про бутылки с шампанским я тоже решил умолчать.

      – Ты еще забыл про корейца сказать – я видел одного, целого и здорового, – напомнил он мне.

      – Да, забыл, – потер я лоб, – событий уж больно много. Кимом его зовут, короче нашли мы его в трюме, только в не в том отсеке, куда нас засунули, а в соседнем. Он сказал, что его вся команда била и издевалась, а он спрятался от них там. Поэтому уцелел…

      – А на самом деле? – строго продолжил допрос Гордеев.

      – На самом деле он как-то сразу скорешился с американцами и сначала взял в заложники одну пассажирку, Людой ее зовут, а потом посадил меня, капитана и Сергея под замок. Мое скромное предположение – Ким этот и отравил всю остальную команду.

      – Зачем? – приподнял брови каплей.

      – Вот насчет этого даже никаких предположений нет, – подумав, отвечал я.

      Тут наш увлекательный диалог прервал помощник каплея – коренастый и кривоногий лейтенант.

      – Тщ капитан-лейтенант, – начал он, заикаясь, – база дала добро.

      – Отлично, – вскочил на ноги, как пружина, Гордеев, – пошли договариваться с американцами… а ты пока здесь подожди, – бросил он на ходу мне.

      ––

      Все, что я помню далее до момента очухивания в военном госпитале, так это только взрыв чудовищной силы, от которого у меня сначала завибрировали барабанные перепонки, а потом меня приподняло и швырнуло что есть силы о переборку корабля…

      Квартирный вопрос

      Наумыч с большим трудом, но наскреб целых два знакомых в интересующих меня ведомствах… конечно, после обещаний помочь от целого первого лица государства это было скромно, но как говорит одна умная пословица – жалует царь, да не жалует псарь. Так что и псари в таких сложных вопросах не помешают ни разу.

      Коньяк мы совместными усилиями допили, колбасу (которая оказалась ни много, ни мало финским сервелатом, который горячие финны поставляли нам в период Олимпиады) доели, Наумыч, покачиваясь, убыл к своей ненаглядной Оленьке, а я лег на койку и призадумался. С одной стороны это конечно неплохо иметь местом жительства такое козырное место, но с другой-то… может и прав был Юрий Алексеевич, что отказался от квартиры там, золотая же клетка будет…

      Ничего, короче говоря, я не надумал, а просто взял и заснул. А утром в восемь ноль-ноль был как штык на проходной клиники, а там меня опять попыталась разложить на атомы та самая лаборатория номер 412. Но ничего у них не вышло, меня перехватил давешний Иннокентий Палыч в шапочке и увел в начальственный кабинет.

      – Приветствую, – буркнул из-за стола Чазов, – наслышан-наслышан о твоих вчерашних похождениях.

      А