Атомная лопата: Лучезарное завтра. Cyberdawn

А не работает почему?

      – Смотрю, – через плечо буркнул я.

      И турбина – герметична, хоть и заляпана. Протёр её краем коврика со стола – Хомыч крякнул, но возмущаться не стал.

      – Нож есть? – уточнил я.

      – А зачем тебе? – подозрительно сощурился Хомыч.

      – Свой ломать не хочу, – ответил я. – А нужно плоское остриё.

      – Ну… найду, – протянул председатель вновь зарываясь в шкаф и, через минуту, извлёк из шкафа тупейшее лезвие без рукоятки. Точно хомяк.

      Но мне такое и было надо, так что отвернул я три винта, снял кожух и уставился на слетевшую шестерню привода. Прокладка, видимо от времени, рассыпалась, а гуляющая шестерня расшатала гайку-фиксатор. И теперь она вращалась вхолостую, а предохранитель, не фиксируя движения полотна – вырубал пилу. Чего тут чинить, недоумевал я, отрезав от палатки-свёртка полоску вместо прокладки и ставя всё на место. Собрал пилу, запустил – работала, как и ожидалось. Занятно, кстати – перекрученная рукоять превращала инструмент практически в меч. А после всучил пилу выпучившему на меня глаза Хомычу.

      – Дааа, мастак, – протянул он, несколько раз запуская-отключая пилу. – Так, для начала – пожрать и выпить, – озвучил он.

      – Это мы не против, – покивал я.

      – Понятно, ты Жорик вон какой здоровый. И рукастый, – протянул Хомыч, махнув рукой в окно.

      – Сторожили? – уточнил я.

      – Само собой, ктож тебя знает, – не стал отнекиваться он.

      А через десять минут на столе стояла груда аппетитно пахнущей еды. И яишница, точно из страусиных яиц – у кур таких огромных не бывает, даже у модифицированных. А так – салаты, банка огурцов, мясо всякое, хлеб. Из интересного – не было картохи, вот вообще. А синие куски в кастрюле явно указывали на то, что это репа. Как и огромная, литров на пять бутыль, с явным спиртным, была с жидкостью голубого отлива.

      – Спасибо, – искренне поблагодарил я, накидываясь на жратву со всей страстью двести лет не видевшего нормальное пожрать человека.

      И сточил всё что было за пять минут. Вкуууусно, сытно, но…

      – А ещё есть? – с ожиданием уставился я на Хомыча.

      Тот почему-то уставился на меня выпученными глазами, побарабанил пальцами по пустой банке из- под солёных огурцов (ну выпил я рассол, не пропадать же добру) и выдал:

      – Найдём.

      И ещё полчаса я питался, наконец-то почувствовав сытость и довольство, впервые за время после холодного сна.

      – Эх, хорошо, – довольно откинулся я на табуретке.

      – Здоров же ты жрать… – потерянным взглядом осмотрел опустевшую тару председатель. – Ладно, шмотки скидывай, бабы очистят-постирают. В простыню завернись, – протянул он мне простыню.

      Ну я завернулся, но момент отметил: “бабы”, не ругательство. Надо будет поточнее узнать.

      – А теперь – выпьем, – прищурился Хомыч, потирая руки. – За знакомство и за дело твоё. А потом в баньку пойдёшь, как раз растопится.

      – Выпить – это я за. И банька тоже хорошо! – потёр я руки.

      И