Прибежище. Крис Юэн

Они не оставили свой номер на автоответчике.

      – А их сообщение там осталось?

      – Нет, я его стер. Когда вернулся домой после первого дня работы в коттедже.

      Шиммин поднял себя со стула, качая головой. Оправил рубашку на животе. Застегнул пиджак.

      – Вот что мы сделаем. В качестве личного одолжения твоему отцу мы с детективом-сержантом Тир проедемся в этот твой загадочный дом. Если те двое мужчин еще там, мы с ними побеседуем. И посмотрим, что при этом обнаружится. Посмотрим, нет ли хоть чего-то, что могло бы подтвердить твою историю, хоть каких-то незначительных доказательств, что эта история не выдумка.

      Детектив-инспектор подтянул узел галстука повыше, к воротничку, с таким видом, словно это отступление от настоящей полицейской работы наконец закончилось.

      – А ты пока отдыхай. И думай. Может, тебе в голову придут какие-нибудь другие объяснения того, что с тобой произошло.

* * *

      Я, должно быть, заснул, потому что проснулся от какого-то звука. Словно рядом кто-то прочищал глотку. В ногах моей кровати стоял мужчина. На нем был яркий цветастый свитер ручной вязки, а по лицу блуждала неловкая улыбочка.

      – Роберт?

      Я несколько раз моргнул.

      – Извините, что разбудил. Меня зовут Дональд. Я терапевт, занимаюсь профессиональными заболеваниями. Доктор Стэнли полагает, что было бы неплохо, если бы я вас осмотрел.

      Я провел тыльной стороной ладони по липким, опухшим губам, стараясь не зацепить пластиковую трубку от капельницы к катетеру.

      – Извините, что разбудил, – еще раз повторил терапевт.

      Он сложил руки перед грудью, как будто собирался прочесть молитву. Было в нем что-то от викария. Его безвкусный яркий свитер вполне могла связать какая-нибудь доброжелательная прихожанка, а прическа на косой пробор отличалась консервативностью. Однако никакого «собачьего воротничка», какие бывают у пасторов.

      – Не возражаете, если мы немного побеседуем?

      Я кивнул в сторону одного из пластиковых стульев.

      – Присаживайтесь.

      Дональд секунду смотрел на меня. Потом все же устроился, приняв сидячее положение, согнув одну ногу в колене.

      – Как вы себя чувствуете?

      – Бывало и получше.

      – Сильно болит?

      – Только когда вдыхаю.

      Терапевт пригладил свой косой пробор.

      – А эмоционально?

      – А что такое?

      – Ну, может, чуток плоховато? Подавленно?

      – Подавленно?

      – Ну да, подавленно. Или, может быть, угнетенно?

      – Угнетенно, точно, – сказал я задумчиво, словно исследуя собственный мозг на предмет следов подобного ощущения. – Нет. Со мной все в порядке, Дональд.

      – Ну это просто отлично!

      – Да неужто?

      Улыбочка у терапевта была какая-то неуверенная. Он сунул руку в карман брюк и достал маленький блокнот и ручку, причем таким движением, как будто вынимал спрятанное там оружие.

      – Как я уже говорил, доктор Стэнли…

      – Но я уже разговаривал с невропатологом.