Константинополь: история и археология древнего города. Петер Шрайнер

но не имеющий никакого заглавия в рукописи[11]. Путевые заметки иностранных путешественников, в том числе раннеосманского времени, дополняют наши знания о постройках и общее впечатление от города[12].

      Все эти тексты дают нам лишь приблизительное представление о расположении зданий в пределах города или опорные точки (обозначения городских кварталов), которые на территории города поместить либо вообще нельзя, либо можно лишь очень приблизительно. Поэтому для Константинополя, помимо археологических, особое значение приобретают топографические исследования, то есть локализация отдельных зданий, дорог и кварталов, а также выявление внутригородских взаимосвязей. Если в вышеупомянутом трактате «О церемониях» и называются какие-то маршруты, то их отрезки описаны скупо, потому что они и так были понятны современникам благодаря указанным ориентирам. Путешественников же водили от памятника к памятнику, и они были плохо знакомы с городом или, во всяком случае, ничего подобного не демонстрируют.

      В современном городском ландшафте (в отличие от многих средневековых центров западноевропейских городов) византийские улицы едва проступают – редкое исключение составляет ведущая от Св. Софии далее на запад центральная улица Меса. Земельных кадастров от византийской эпохи не сохранилось, а немногие дошедшие до нас документы касательно собственности (в основном связанные с церковными учреждениями) тоже не особо помогают, так как описывают небольшие по площади и не известные из других источников участки[13]. Кадастры раннеосманского периода (второй половины XV века) лежат недоступные в архивах, а исследования других османских источников только начались, также из-за сложностей с их прочтением. Карт Константинополя в современном смысле практически не существовало, как и карт западных городов. Еще меньше информации дают миниатюры в рукописях (если за нарисованными «зданиями» вообще можно разглядеть облик Константинополя). Самые ранние изображения города созданы западными путешественниками: незадолго до 1420 года появился рисунок флорентийца Кристофоро Буондельмонти[14]; другой художник – Андреа Вавассоре (вторая половина XV века)[15], рисовал, возможно, по оригиналам Джентиле Беллини, который был в Константинополе в 1479 году; вероятно, самый точный вид города принадлежит датчанину Мельхиору Лорихсу (1557–1561 годы)[16]. Кроме того, существует и (частично) неизвестный османский иллюстративный материал – его топографическое и архитектурное изучение находится еще в самом начале.

      Вид Константинополя. «Нюрнбергская хроника». 1493

      Самое раннее систематическое исследование города принадлежит Пьеру Жилю (Гиллиусу), который на основе собственных путевых зарисовок в 1561 году издал в Лионе свой труд De topographia Constantinopoleos, et de illius antiquitatibus libri quatuor[17] («Четыре книги о топографии Константинополя и его древностях»). Через сто лет его

11

Reiske, De ceremoniis (полный греч. текст с лат. пер.); A. Vogt, Constantin Porphyrogénète (только I, 1–92, греч. – франц.).

12

Van der Vin, Travellers; Yerasimos, Les voyageurs; об императорских дворцах см.: Schreiner, Kaiserpaläste.

13

Cf. A. Effenberger, Die Klöster der beiden Kyrai Martha und die Kirche des Bebaia Elpis-Klosters in Konstantinopel, в: Millennium 3 (2006), 255–293 (262–275).

14

Barsanti, Buondelmonti.

15

Müller-Wiener, Bildlexikon, 33.

16

Oberhummer, Konstantinopel.

17

J.-P. Grélois, Pierres Gilles. Itinéraires byzantins. Paris 2007.