Метро 2033: Подземный доктор. Андрей Буторин

т-ш-шшш!.. – прижал Игнатий к губам приятеля палец. – Стонет кто-то…

      – И впрямь, – прислушавшись, выдохнул Мирон. – А ну как храмовник?

      – Коли храмовник, так подмогнем упокоиться. Тока чуется мне, голосок шибко тонок. Баба, чо ль?..

      Приятели стали вертеть плешивыми головами, высматривая, откуда идет голос. Вначале они рыскали взглядами возле останков «галеры» и по берегу, пока разнорукий мутант не обернулся к кустам.

      – Так вроде как тут где-то стонут. Вона, гли-ка, чо там за бревна к кусту прибились?

      Друзья зашли по колена в воду и побрели вдоль кустов туда, где и в самом деле виднелись будто связанные меж собой бревна. Вскоре они увидели небольшой плот с сооруженным на нем из веток шалашом. Снова раздался негромкий стон. Доносился он явно из шалаша.

      – Мож, каратель спрятался, заманивает? – прошептал Мирон.

      – Говорю, бабский голос… – шепнул в ответ Игнатий.

      – Ну, мож у них и бабы в карателях ходят.

      – Ага, как раз штоб таких, как мы с тобой, красавцев заманивать. Мы в шалаш, а она – хвать – и ссильничает. Обесчестит, и замуж никто нас с тобой не возьмет.

      – Я женат уже, – обиженно буркнул разнорукий.

      – Ладно, тады на себя весь грех возьму, – вздохнул коротконогий. – Коли уж братьями стали, выручать надобно.

      – Трепло ты, Игнатий, – скривился Мирон. – А там человек помирает.

      – Так пошто ты застыл, коль помирает? Лезь давай в шалаш.

      – Пошто я?

      – Ты мельче. Я всю хибарку разворочу.

      – Да и хрен-то бы с ней, – проворчал Мирон, но все же вскарабкался на плот и осторожно заглянул в шалаш.

      – Чо там? – вытянул шею Игнатий.

      – Не пойму… Мелкое што-то в тряпке. И кровищи – жуть!

      – Чо за мелкое? Кошка, может?

      – Говорю ж, не пойму ничо…

      – Ну так бери и на свет вытаскивай!

      – В кровище же всё!

      – Мироха, не зли меня, а то щас по носу вдарю – сам в кровище будешь.

      – Тебе бы тока вдарить… – закряхтел Мирон и, пятясь, выбрался из шалаша, держа на вытянутых руках маленькое тощее тельце в окровавленной тряпке.

      На поверку тряпка оказалась такой же рубахой, что и на мужчинах, а вот под ней…

      – Да это ж девчонка! – ошалело заморгал Игнатий, который осторожно снял с найденыша пропитанную кровью одежонку, чтобы осмотреть раны.

      – Точно… – попятился к кустам Мирон. – Ой! Бежим отсель!

      – Не понял!.. – сурово зыркнул в сторону приятеля коротконогий здоровяк. И повторил, выделяя каждое слово: – Это. Девчонка. Ребенок.

      – Вот именно, вот именно! – замахал разными руками Мирон. – Бежим! Брось ее в реку!

      – Подфартило все-таки нашей птичке, – вздохнул Игнатий. – Тем, што Степановы мозги достались. Хорошие мозги, умные. Мне не свезло – ноги у Степана короче моих оказались. Но тебе шибче всех не свезло: Степанова рука в аккурат подошла, а вот мозги менять уже нечем было… Разве што задницу Степана тебе туда запихать – покойник бы