.

тро, жених, – прошелестел женский голос.

      – Чаевые на столике, неневеста, – не оборачиваясь, ответил он и с характерным шипением открутил крышку.

      Обычно все разовые девицы удалялись с однотипным громким вздохом, иногда больше разочарованным, иногда – презрительным. У этой хотя бы хватило ума не строить из себя оскорблённое достоинство и уйти тихо.

      Не обращая внимания на упавшее на пол полотенце, он сделал несколько живительных глотков и выудил из кармана брюк, обнаруженных на кресле, телефон, который настойчиво требовал принять звонок.

      – Кирилл, ты вконец оборзел, – проговорил вместо приветствия, возвращаясь к окну. – Мало того, что не явился на мальчишник, так трезвонишь ни свет ни заря, наплевав на то, что у меня сегодня последнее холостяцкое утро. Мог бы наскрести остатки совести и написать.

      – Демид, ты прекрасно знаешь, что я не пишу сообщения, – невозмутимо прозвучало в ответ. – Накладка с рейсами. Приедем сразу на регистрацию.

      – Приедем?

      – Не одного тебя посещают матримониальные мысли.

      – И, похоже, продолжают сходиться, как в детстве.

      – Клятву жениться в одно время мы тогда так и не дали, но, видимо, она нам и не нужна.

      – Очередное совпадение? – усмехнулся Демид.

      – Похоже, уже закономерность.

      Он отпихнул ногой полотенце, уронил в него телефон и допил минералку. По светлеющему небу плыли редкие кучерявые облака. День обещал быть солнечным.

      «Девочка Агния будет счастлива и засияет ярче булыжника на кольце», – Демид подумал о будущей жене и покатал непривычное слово на языке:

      – Же-на.

      Настало время ею обзавестись. Его невеста была рождена и воспитана, чтобы стать статусной женой. Двадцатилетняя малышка так идеально натаскана на предопределённую роль, что даже не боится его, несмотря на пятнадцать лет разницы в возрасте между ними.

      Он уже лишил её девственности. Сразу после помолвки в её же спальне в родительском доме. Специально застал врасплох, чтобы убедиться, что ему не подсовывают товар, бывший в употреблении, на который всего лишь навели невинный лоск. Она оказалась не подделкой. Чистый милый агнец, пущенный в просчитанный пошагово расход взрослыми дядями. Бизнес остался на первом месте, но к ней Демиду захотелось относиться хотя бы негрубо.

      Сегодня они распишутся. Он даст ей свою фамилию. Она принесёт инвестиции в качестве приданого. Они преумножат семейный бюджет.

      – И дорогой во всех смыслах тесть красиво избавится от неудобного партнёра, передав спорную долю в управление любимому зятю, задумается наконец отойти от дел и заняться здоровьем или отправиться в долгое, пусть и не пешее, путешествие, – Демид достал из холодильника ещё одну бутылку воды и смочил сухое горло.

      2

      Он начал одеваться, непроизвольно возвращаясь к словам Кирилла. Отголоски похмелья отступили, перекрытые новостью о паре Кира. Любопытством Демид не страдал, но повод оказался весомым.

      Кирилл всегда отличался сдержанностью. Во всём. В юности Демид с пацанами даже на спор специально выводили его из себя. У кого получалось, тому доставались почести, словно он взял кубок Гран-при и оказался одновременно на всех трёх ступенях наградного подиума.

      Однако, если Кир чем-то увлекался, то погружался по самую макушку. Он включался в дело умом, телом, позже – финансами, целенаправленно изучая, дотошно доводя до совершенства всё, за что бы ни брался. Если в бизнесе, спорте или занятиях типа сборки моделей кораблей основательный подход полностью себя оправдывал, то в отношениях с женщинами не катило. Хотя по меркам Демида катило более чем сносно. Женским вниманием друг никогда не был обделён. Бабы велись на его отстранённую закрытость и умность. Он умел ухаживать. Но вкладывался ровно настолько, насколько видел перспективы.

      – Горе от ума, – подначивал его Демид. – Расслабься и не заморачивайся. Я получаю в разы больше, делая в разы меньше. Зачем напрягаться и обхаживать какую-то шмару, если ты понимаешь, что нагнёшь её через пять минут в туалете и тут же забудешь кто она такая?

      Только Кир не напрягался. Для него реально имело значение не потерять собственное лицо, неважно с прожжённой мадамой или тепличным цветочком. С каждой он всегда был галантен и предупредителен. Демид не упускал случая передразнить его:

      – Не окажете ли мне сомнительную честь, как-вас-там-милочка, приватно уединиться со мной для приятного соития? Для вас тоже, слово джентльмена.

      Демид чертыхнулся, заметив засос на груди. Раздражённо застегнул рубашку. Придётся ему отдавать супружеский долг в темноте. Не то, чтобы его волновало, догадается ли Агния, что за синяк украшает законного супруга, но негоже вообще провоцировать подобные вопросы в первую брачную ночь. Каких только первых раз в его жизни не было, но брачная ночь точно случится впервые.

      «День свадьбы, который должен был стать всего лишь официально заверенным трамплином для нового делового взлёта, обретает вполне себе интересные нюансы, – подумал