За гранью. Валерий Лашманов

вый голос, провести время вместе и поделиться своими эмоциями. Она хотела знать, что он остался не просто в ее памяти, а в глубине сердца.

      Настя хотела вспомнить Глеба, но ее мысли были заняты переживаниями о его команде. Она интересовалась тем, как Никита себя чувствует. Что сейчас в его голове? Справился ли он с потерей? Отпустил ли своего напарника и одновременно лучшего друга в иной мир? Что чувствует в данный момент? О чем думал, когда увидел Глеба мертвым? Плакал ли он? Смирился ли? Или рвал на себе волосы?

      Настя и сама схватила себя за волосы, не осознавая этого. Все мысли в голове были готовы разорвать ее на части. Их было много: знакомых и чуждых, приятных и отвратительных, счастливых и грустных. В один миг жизнь Глеба пронеслась у нее перед глазами. Думая об этом, Настя понимала, что не хочет принимать правду. Может быть, просто не могла. Сейчас ей хотелось побыть одной, в тихой и холодной комнате. Но она уже была одна. Девушка начала подозревать, что человеческий разум не может воспринять такую информацию.

      Настя была уверена, что сойдет с ума. Это были слишком неестественные мысли, она не могла их принять. Они разорвут ее.

      И тогда она все поняла.

      Она осознала, что смерть любимого человека находится за гранью человеческого понимания. Ей казалось, что Глеб находится рядом с ней. Каждый раз, когда Настя оборачивалась, она ожидала увидеть его за спиной. Это давало ей уверенность в том, что он находится в этой же комнате, что и она.

      Моргнул свет. Просто погас. Ужас овладел над телом Насти.

      На секунду. Такой короткий промежуток времени.

      Но он показался вечностью.

      Затем Настя закрыла свои глаза. Повернулась и раскинула руки, готовясь к объятиям. – Нет, это не правда. – думала она. – Это просто невозможно. Всего лишь шутка. Я открою глаза и увижу его. Я в это верю.

      И ее глаза распахнулись.

      Но в комнате никого не было. Она была одна.

      В ту же секунду за окном заголосила ворона – предвестник смерти. Настя вздрогнула и упала, повалив за собой стул.

      Она все поняла.

      Смерть пришла и за Настей. Пришла, чтобы забрать ее с собой. Настя была не против поставить точку на последней странице, но что-то внутри нее еще хотело жить. Ее инстинкты смешались с рефлексами, заставляя ее подумать. Девушка закричала и это привело ее в чувство. Встав на ноги, она бросилась в другую комнату. Настя приняла решение. Она не будет отказываться от правды, какой бы она ни была.

      Она просто не могла так поступить. Это неизбежно.

      Настя схватила телефон и набрала Никиту.

      Гудок. Первый, затем и следующий.

      Пустота. Казалось, что пустота способна разорвать.

      Все умерли. Глеб стал отправной точкой. Теперь мира больше не существует.

      Гудок. Пустота. Осознание тьмы.

      – Алло? –голос Никиты послышался на другом конце провода.

      Все рухнуло. Ноги Насти задрожали и подкосились. От облегчения.

      – Слава Богу! – обрадовалась она, громко закричав в трубку. – Слава Богу, что с тобой все хорошо.

      – Насть… ты в порядке? Что случилось? Может я приеду?

      – Не стоит. Мне кажется, что я схожу с ума. – Настя пыталась успокоиться, но слезы сами вырвались на волю. Она не смущалась этого, потому что знала, что нужно выпустить накопившиеся эмоции на волю. Никита должен ее понять, он же был лучшим другом Глеба. Он просто обязан переживать также, как Настя.

      – Ух, а я думал, что один такой. Смерть Глеба ударила по всем нам.

      – Я думаю о нем. Постоянно. Я… не хочу даже думать о том, что его больше нет. Увидеть. Хочу увидеть его. Никит, не молчи, пожалуйста. Ты же переживаешь?

      – Да, переживаю. Насть, успокойся, я сейчас подъеду, и мы поговорим с глазу на глаз. – Никита встревоженно затараторил, потому что начал переживать за состояние Насти сильнее, чем за свое.

      – Тебе тоже мерещится всякая дичь? – Настя не могла успокоиться. Никита понимал ее, все-таки Глеб был к ней ближе всех. Был ее сердцем, ее душой, ее счастье. Это нормально, что она так переживает из-за его утраты.

      – Ну… до такого не дошло. Но, думаю, еще немного и я сойду с ума.

      – Я… прости меня. Наверное, я не должна говорить об этом.