Киоко. Наследие дракона. Юлия Июльская

причиной расхождений с прообразом.

      Не ищите здесь исторической достоверности. Отбросьте предвзятость и попытки отыскать сходство с нашей реальностью. Откройтесь новому миру и позвольте провести вас через него.

      Дар бога исчез

      Много тысяч лет назад – даже сам дракон Ватацуми потерял счёт времени и не смог бы точно сказать, когда всё произошло, – он сидел в своём хрустальном замке на дне Драконьего моря и печалился из-за пустоты, что снедала его бессмертную душу.

      Он мог бы отправиться на запад – к материку или на восток – в глубины моря, но ни лесные, ни морские жители не казались ему в достаточной степени разумными и интересными, чтобы разделить с ними беседу. А боги… Боги были слишком увлечены собственными делами, чтобы вникать в чужие слова. Кроме того, они были слишком заносчивыми – равными Ватацуми, – тогда как он начал подозревать у себя желание получить больше власти и признания. Не столько из тщеславия, сколько из слабой надежды на то, что чужое почитание сделает его существование интересным и – что важнее – осмысленным.

      Но где найти тех, кто будет его восхвалять? Кто станет строить храмы в его честь, приносить ему дары, обращать к нему свои молитвы? Добиться этого от независимых ёкаев с земли? Легче захлебнуться, умея дышать под водой, и умереть, будучи бессмертным. От морских гадов? Так те и вовсе не понимают, что у них есть божество. Живут себе, едят, спят, плодят потомство – ничего им больше не нужно.

      – Потомство…

      Дракон услышал собственный голос – он опять заговорил вслух. Ватацуми неспешно подплыл к длинному столу и осмотрел одну за другой дюжину жемчужин. С их помощью он управлял приливами и отливами, морским дном, течениями и подводными жителями.

      Ватацуми крепко задумался.

      – А может, и правда? Может, создать новых существ, выделить им особое место неподалёку? На севере от замка как раз достаточно свободных тё[1]. Очистить от водорослей, поднять повыше…

      Он замолчал, но продолжил расчёты в уме: как изменить рельеф, сделать почву пригодной для наземной жизни и – самое главное – как и кем заселить новый остров? Не было сложности в том, чтобы создать место, но рыб на сушу не выгонишь и разума им не добавишь. Лишь прямое потомство бога способно чтить своего отца.

      Решение пришло само, когда к дракону явилась с материка Инари.

      – Ватацуми, милый, здравствуй, – девушка проплыла над хрустальным полом в сторону жемчужин. Рыжие волосы богини разметались пламенем в его холодных водах.

      Ватацуми сдержанно поклонился гостье.

      – Приветствую, лисица.

      – Как давно мы не виделись? Уже и не вспомнить, правда? – она приподняла уголок тонкогубого рта, обнажая правый клык, и окинула любопытным взглядом арсенал дракона. – Смотрю, ты здесь совсем обжился. Интересно у тебя всё устроено. Управляешь морем при помощи жемчуга?

      – Так проще концентрировать энергию.

      Ватацуми повёл плечом, чувствуя, как перестраиваются кости, мышцы, сухожилия, как меняются позвоночник и черепная коробка, а обновлённые внутренние органы занимают свои места. Дракон не очень любил превращения, но сейчас счёл это необходимостью. Любовь к облику Создателя – то немногое, что он сохранил в памяти об Инари. Так что спустя мгновение на месте дракона стоял мужчина. Он мельком глянул на отражение в идеально гладкой поверхности пола – на свои тонкие руки и ноги, – проверяя, получилось ли скрыть за изящной внешностью истинную силу. Прямые чёрные волосы плавно легли на выпирающие ключицы. Ему нравилось, как искусно он вылепил из себя это тело. С виду и не поймёшь, кто в нём спрятан. Только глаза – лазурные, цвета его моря – остались прежними, в них всё так же отражалось каждое мгновение прожитых лет. К сожалению, взгляд – единственное, что изменить невозможно. Глаза всегда отражают его ками. А потому не могут выглядеть иначе.

      Ватацуми шагнул в сторону и слегка поморщился: это тело было непривычно чувствительным, прикосновение к полу раздражало кожу, а вода мешала двигаться. Он прикрыл глаза и, на мгновение застыв, изгнал воду из замка. Та отхлынула через все окна и арки в открытое море, избавляя от себя богов. Как только на хрустальном полу иссякли последние ручейки, Ватацуми протянул руку к стенной нише, достал шёлковое кимоно цвета тины и быстро набросил его. Нагота не смущала, но родной дом внезапно стал неуютным.

      Принимая этот жест гостеприимства, Инари благодарно улыбнулась, поправила волосы, на которых не осталось ни капли влаги, и осторожно коснулась одной из жемчужин.

      – Значит, и без них можешь. – Нежно погладив поверхность бывшей песчинки, она снова взглянула на Ватацуми. – Таким ты мне больше нравишься.

      Приблизившись к ней, Ватацуми накрыл тонкими пальцами ладонь Инари и аккуратно снял с жемчужины её руку, не выпуская из своей.

      – Так что, лисья богиня, чему я обязан такой честью? Ты ведь не для того пришла,

1

Тё – мера площади, примерно равная 0,99 гектара.