Только для него. Лиз Филдинг

между ею и Хедли в кабинете Майлза.

      Закончив пристально осматривать ее, незнакомка осведомилась:

      – Дарий ждет вас?

      – Он наверняка мне обрадуется, – ответила Наташа, мысленно скрестив пальцы на удачу. – Вы его знаете?

      – Конечно. – Женщина расплылась в улыбке. – Я всех знаю. Даже вас, Наташа Гордон.

      Стараясь не показывать изумления, Наташа последовала за женщиной обратно, к старым, ржавым воротам гаража. Женщина достала толстую связку ключей и отперла боковую дверь.

      – Дарий! – крикнула она, оставив дверь открытой.

      Наташа устремилась за ней следом.

      – Сегодня у тебя подходящее настроение для доярки?

      Доярки?!

      Откуда-то сверху громко пробурчали:

      – Не сейчас, Пэтси.

      Наташа задрала голову. Дарий Хедли стоял на высокой стремянке и ваял круп скачущей лошади.

      – Ты по-прежнему хочешь свернуть ей шею? – не отставала Пэтси.

      – За неделю ничего не изменилось, – ответил он, отклоняясь назад, чтобы посмотреть на результаты своей работы, – но не волнуйся, эта чертова лошадь меня доконала так, что наносить кому бы то ни было тяжкие телесные повреждения я уже не в настроении.

      – Значит, если я ее впущу, ей ничто не грозит?

      – Кого впустишь?.. – Он повернулся, и Наташино сердце сделало сальто при взгляде на него.

      – Ты описал ее очень правдоподобно. Очень! – добавила Пэтси с широкой улыбкой. – Конечно, мне помогло и то, что ты в последние дни рисуешь ее на каждом свободном клочке бумаги.

      – Пэтси…

      – Я увидела, как она ходит туда-сюда по улице в поисках твоей студии. Табличка с твоим именем на двери была бы как нельзя кстати, – заметила Пэтси, по-видимому нисколько не напуганная его рычанием.

      – Табличка привлечет зевак, которые помешают мне работать, – ответил Дарий, глядя поверх головы Пэтси на дверь.

      У порога, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, стояла Наташа.

      Может быть, это солнечный свет, пробивавшийся сверху, сделал его глаза похожими по цвету на расплавленное олово. Они прожигали ее насквозь. Ноги девушки сделались ватными…

      Он был великолепен: выцветшие, запачканные глиной джинсы в обтяжку, кудрявые волосы, черные, как вороново крыло, мускулистые плечи. И руки…

      – Мистер Хедли, догадываюсь, что я – последний человек на Земле, с кем вам сейчас хочется разговаривать, – быстро произнесла Наташа, не дожидаясь, пока он велит ей проваливать, – но, если у вас найдется десять минут, у меня к вам есть предложение.

      – Предложение?

      Дарий посмотрел вниз. В полумраке отчетливо выделялась фигура Наташи Гордон, похожая на песочные часы, подчеркнутая светом, отраженным от плоских крыш…

      – У вас найдется для меня десять минут? – повторила она.

      Сверху он видел, как прижимаются друг к другу ее пышные груди в вырезе блузки. Она подняла руку и прикрыла глаза от света, падающего вниз сквозь стеклянный потолок.

      – Давайте