Красная карма. Жан-Кристоф Гранже

к приглушенным звукам их беседы – они убаюкивали его, погружали в сон. Но сегодня вечером он хотел сосредоточиться на своих нынешних «объектах». Их было три.

      Впервые он встретил их в вечерней заварухе 10 мая, а потом мельком увидел во время демонстраций и выступлений забастовщиков. Увидел и – чего уж тут мелочиться?! – влюбился сразу во всех трех. А почему бы и нет?! Первая была пылкой натурой – можно сказать, натурой пассионарной. Ни на миг не покидала баррикады, орала до хрипоты: «CRS[12] равно SS!» и выкрикивала расхожий лозунг: «Красоту – на улицу!» Сюзанна (так ее звали) была беспощадной, пылкой и опасной противницей. Типичная левачка! И полицейским оставалось одно – выстоять против нее.

      Вторая – Сесиль – была посерьезнее: фигура квадратная, как клетки на ее шотландском килте, который она скрепляла большой блестящей английской булавкой, вполне соответствующей этому наряду.

      Эрве с удовольствием беседовал с ней – она была благотворным оазисом интеллекта в этой пустыне невежества. Ее круглое лицо, увенчанное еще более круглым пучком волос, напоминало ему русскую куклу-матрешку, даром что она могла цитировать наизусть таких философов, как Мишле или Сен-Симон…

      Третья из девушек… ах, третья!.. Ее звали Николь, и она была принцессой в этом трио. Рыжеволосая буддистка из богатой семьи, она царила в своем уютном, маленьком, но могущественном королевстве, глава которого – ее отец, блестящий хирург, – работал в больнице Отель-Дьё[13].

      И тут перед Эрве возник Демортье, с лицом, измазанным в саже.

      – Что случилось? – буркнул Эрве, отбросив сигарету.

      – Как это «что случилось»?! Мы идем на приступ Биржи, черт подери!

      И снова Эрве заколебался. Он ведь может вернуться домой, пешком… так у него будет время помечтать о трех предметах своей любви. О том, как лучше подобраться к ним, поведать о своих пламенных чувствах, и… Но тут Демортье дружеским пинком поднял его на ноги (Эрве все еще сидел), крикнув:

      – Давай шевелись! Пора идти! Спецназовцы отступают. Самое время мотать отсюда!

5

      Они прошли в начало улицы Оратуар и свернули налево, к улице Сент-Оноре. И снова их окутали сумерки и безмолвие этого квартала. Проходя мимо садов Пале-Рояля, они повстречали нескольких полицейских, но не спецназовцев или патрульных, а обычных постовых, которые топтались под скудно освещенными арками. Судя по всему, это был квартал министерств и прочих административных зданий. Здесь пахло старинными каменными стенами, лощеными депутатами, обсуждаемыми законами – только этим, а больше ничем…

      – Давай сюда!

      У Тривара всегда лежал наготове, в кармане, план Парижа. Никто из троицы не знал этого округа – даже Эрве, а ведь ему частенько приходилось бродить по Большим бульварам в поисках фильма ужасов. С улицы Пти-Шан они свернули налево, но скоро пошли назад: Тривар передумал. Да, их революция выглядела по меньшей мере странно… Тут попахивало

12

 CRS (Compagnies républicaines de sécurité) – мобильные отряды полиции, созданные в 1945 году и подчиненные Министерству внутренних дел Франции.

13

 Отель-Дьё – больница для бедных в центре Парижа.