Вперёд, за Фениксом! Создадим Новый Мир. Даша Сказ

стоит знать, что заболеть может каждый, кто находится рядом с чумным, – предупредил Муракара. – Ваше дыхание станет сбивчивым и тяжёлым, даже болезненным. Рот иссушится так, что вы не будете чувствовать даже вкус воды. Постоянный надрывный кашель, иногда нос заложен так, что через него невозможно продохнуть и почувствовать запах. Тело заломит, потом обездвижит. А от жара кажется, будто ты горишь.

      – Откуда вы так много знаете? – заподозрил что-то Захария.

      – Сам немного ощутил, когда моментально заболел, – сощурился тот, но быстро повёл головой, видимо отгоняя мысли. – Да и приходилось по долгу службы общаться с чумными. Я долго не заболевал, поэтому меня назначили Сторожем. Но чума никого не жалеет, кроме…

      Он осёкся и обернулся в сторону дворца. В тот момент мы уже вышли на улицу. По-прежнему царил полумрак бледных туч, но лучи Игниса, кажется, потихоньку начали пробиваться.

      – Кажется, ты не рад этому, – неожиданно подметила Мира. – Избранности Птенца.

      – Нет, почему? Рад, – обернулся к ней Муракара. – Только боюсь, как бы его способности не обернулись для нас большой бедой.

      – Как? Разве это не привилегия? – удивилась Мира.

      – Как посмотреть. Давайте спустимся на Агнанеи, и я покажу вам. Но прежде вооружимся чистыми тканями: дар Птенца исцелил меня, но заразиться снова я всё же не рискну.

      Мы с Мирой переглянулись в схожем недоумении. Не знаю, что – пламенное сердце или обычное – подсказало, как неожиданно Мира забеспокоилась, как шерстинки встали на её ушах, и я взял её за руку, перед тем как спрыгнуть с вершины вниз.

* * *

      Спуск понравился друзьям ещё больше: в отличие от подъёма, им почти не нужно было взмахивать руками – лишь планировать на землю. Захария подставил крылья ветру и расслабился, тогда как Гили освоилась и закружилась, заплясала. Мира же не отпускала мою руку: мы оба предчувствовали что-то очень недоброе.

      Муракара провёл нас к Прагана Гасай. И среди ветвей мы заметили странное: на поле вокруг древа образовались волны движения, хаотичные и бурные, как шторм. В конце концов, когда мы приземлились на площадку наверху, мы увидели всё сами: крылатый народ, истощённый и неспособный взлететь, ломился к Сторожу Чумных сквозь ряды стражи.

      – Сторож! Он пришёл, чтобы нас спасти!

      – Сторож, прошу, спусти младенца! Я не хочу умирать!

      – Забери моего ребёнка, Сторож, пожалуйста! Он ещё слишком мал, чтобы умереть!

      От криков кружилась голова. Я и сам не заметил, что я сильно сжал руку Миры, и та тихо позвала меня:

      – Феникс.

      Я обернулся на её слова.

      – Всё будет в порядке. Они получат своё благословение, как только смогут.

      Однако я чувствовал дрожь в её голосе. Она, как и я, после нашего путешествия уяснила: всё не может быть так просто.

      – Муракара, – приблизился к нему я, – что произошло? Почему они?..

      Тот напряжённо сжимал губы. Возможно, даже озлобленно, но хорошо скрывал свои эмоции.

      – Скорее