Маг 15. Иннокентий Белов

нужные для меня и всех высокопоставленных товарищей. Если их испортят, тогда виновные вместе с семьями и всей родней поедут в самые далекие северные лагеря без права переписки и возвращения.

      – Да, и бумажные листы эти тоже не стоит подвергать лабораторным опытам, они необходимы для дела. Пропадет на них информация, виновные присоединятся навсегда к лагерной пыли. Это я вам обещаю, – так я и передал первым делом через своих охранников мои предупреждения наверх.

      Лучше так сразу заявить, чтобы понимали ценность предметов непонятного назначения, чем потом узнать, что необходимые мне в новой жизни предметы непоправимо испорчены.

      Ну, в микроскопы посмотрят, взвесят и пощупают как следует и все, наверно на большее не рискнут. Я так искренне надеюсь конечно, кто их сейчас перепуганных дураков знает.

      Раздражает такая полная зависимость меня, честно говоря, весьма сильно.

      Ничего, основные даты главных событий я помню, разная мелочевка не так важна. Да и здоровье не стоит так уж поправлять даже товарищу Сталину. Это счастье он еще в моих глазах заслужить должен.

      Однако после завтрака на третий день приехал новый товарищ, скомандовал что-то им конвоирам, меня посадили в машину и повезли дальше. Через пол часа я оказался на аэродроме, где и был посажен в грузовой, как видно, военный самолет. Вот летать очень бы не хотелось, честно говоря, однако деваться мне некуда.

      Позади кабины пилотов нашлась еще одна каюта с шестью вполне себе комфортабельными креслами.

      Сейчас время такое, летать по стране беспрепятственно могут только партийные и хозяйственные руководители, поэтому и позаботились о каком-то комфорте пассажиров. Чтобы не на боковой скамеечке турбулентность и воздушные ямы переносить.

      Еще через час появился сам Лаврентий Берия с двумя охранниками и одним помощником, после чего моих отпустили.

      Еще долго заносили всякие корзины и свертки в салон, с многочисленными подарками и гостинцами из прекрасной грузинской земли летит в Москву товарищ Берия.

      Только успел со всеми поздороваться, как мы взлетели и ровное гудение винтов начало меня укачивать в сон. Потом еще одна посадка для дозаправки, и мы снова в воздухе. Да, есть такое дело, что в эти времена самолеты летают со скоростью двести-двести пятьдесят километров в час, а через четыре-пять часов им обязательно требуется дозаправка.

      В салоне темно, поэтому больше сплю, все равно поговорить не с кем. Берия тоже спит с помощником или делают такой вид, только охрана бдит, один за мной присматривает, второй за летчиками.

      Чего за ними смотреть – хрен его знает, однако службу рядом с дверью в кабину несет и в саму кабину заглядывает. Охраняет жизнь партийного чиновника высочайшего уровня неустанно.

      И мою время от времени тоже от моих же возможно преступных действий.

      Ладно хоть сиденья не обычная скамейка, а отдельные и комфортные, да и покормили неплохим ужином в столовой на аэродроме дозаправки. Летчиков кормят обильно, без изысков особых,