Спартанец. Валерио Массимо Манфреди

от солнечного света, вливавшегося в комнату через полуоткрытую створку окна. Вошла мать с дымящимся отваром в деревянной миске.

      – Выпей, сынок, – сказала она, – пока боль в животе снова не дала о себе знать.

      Она ласково посмотрела на Талоса. Он взял чашу и выпил отвар.

      – Где Карас? – спросил Талос, вытирая рот.

      – Сейчас придет, – ответила женщина и опустила влажные от слез глаза, – он в загоне, собирает туши растерзанных животных.

      Карас вошел в дом. На нем был окровавленный фартук, застегнутый на поясе. В руках он держал окровавленный нож.

      – Я снял шкуры с убитых животных, их не меньше дюжины. Не бойся, я все расскажу пастухам на горе, и ваше стадо восстановится. Вам не придется голодать, чтобы возместить убытки хозяину.

      – Я не хочу этого, – ответил Талос. – Другим тоже приходится бороться с нищетой и голодом.

      – Верно, Талос, но на этот раз несчастье постигло тебя. Помогать друг другу в беде – это правильно. Таков наш закон. Разве ты не знаешь? Лучше скажи, как им удалось убить так много зверей? Многие порваны на куски.

      – У них была собака. Огромный зверь с большими челюстями, черный как ночь, – ответил Талос.

      – Это лаконский молосс, страшный зверь. Говорят, три таких пса могут вместе одолеть льва.

      Талос вздрогнул, в его памяти вновь раздался отчаянный вопль Криоса.

      – Моя собака, – сказал он и вопросительно посмотрел на Караса. – Криос умер?

      – Да, – ответил пастух. – Ему перегрызли горло.

      Маленький Криос, его дружок и товарищ по детским играм, никогда больше не побежит за Талосом на пастбище и не встретит его вечером, виляя хвостом. Талос почувствовал комок в горле.

      – Пожалуйста, похорони его рядом с Критолаосом, – попросил он Караса и закрыл лицо ладонями.

      Глава 6. Периалла

      Пока Талос сидел дома, приходя в себя после побоев, он долго размышлял над переменами, произошедшими в его жизни за последние несколько месяцев. После смерти Критолаоса он унаследовал моральный авторитет деда среди жителей Тайгета и, может быть, не только среди них, но и других илотов, как выяснилось со слов Караса, его нового друга. Хотя они были неразлучны, Талос ничего о нем не знал. Он понял лишь то, что Карас пришел из Мессении со своим стадом и поселился в хижине у верхнего ручья.

      Юноша много думал о ночном набеге спартанцев; он знал, что к нему пришли те же люди, с которыми он дрался в долине, защищая Антинею. Кажется, один из них даже назвал Бритоса по имени. Талос был убежден, что этот Бритос – его заклятый враг. Но он решил, что Бритос не убил его, потому что не считал опасным. Ведь что бы ни говорил Карас, если бы Бритос действительно захотел смерти Талоса, он бы давно прикончил его.

      Талос старался разобраться в своих мыслях, но совсем запутался из-за всех этих разных впечатлений и противоречивых чувств. В тот день в долине что-то остановило руку Бритоса. Почему-то молодой спартанец не приказал своим товарищам и кровожадному зверю убить Талоса. Юноша