Книга отзывов и предисловий. Лев Оборин

      Дмитрий Данилов. Два состояния. N. Y.: Ailuros Publishing, 2016

Горький

      Проза Данилова – почти что предел описательности как таковой, наше приближение к «новому роману» со спецификой русских реалий; если «Горизонтальное положение» в свое время вызывало возмущение, то после «Описания города» стало ясно, что перед нами особый язык – чем больше читаешь, тем вероятнее получишь от него удовольствие. Поэзия Данилова логично продолжает его прозу – и делает яснее весь его метод: разбитые на короткие строки, эти тексты предстают точной стенографией «обыденной» мысли. Обыденность, впрочем, у всякого разная: если Всеволод Некрасов добивался эффекта «перелета» от одной мысли к другой, оставляя между ними очень ощутимую разреженность, то Данилов старается не упустить ничего – и тем не менее из утомительных перечислений действий (поездки в электричках, автобусах, просмотр футбольных матчей), как из почвы, вырастает смысл: на первый взгляд он кажется побочным, а потом выясняется, что он главный.

      Надо признать, эти звонки

      Вызывали раздражение

      Ну я еду, чего ты звонишь

      Стою на конечной

      На станции Подольск

      Буду подъезжать – позвоню

      <…>

      Хорошо – смиренно отвечал Толик

      Звони, как приедешь

      И тут можно было бы

      Поместить какое-то рассуждение

      Что вот, мол, не ценим мы

      Привычки своих близких

      Раздражаемся на них

      А надо бы ведь вроде бы

      Ценить

      Вот, умер Толик

      И теперь бы дорого дал

      За это раздражение

      Геннадий Каневский. Сеанс. М.: ТГ «Иван-чай», 2016

Горький

      Сюда вошли стихи из всех предыдущих книг Каневского и новые вещи. Поэзия Геннадия Каневского – заметного человека в литературном ландшафте Москвы – толком не осмыслена критикой. Его поэтика, если ее описывать без примеров, может показаться внутренне противоречивой, но на самом деле ее элементы образуют прочный сплав: в стихах безусловна маскулинность – но не брутальная; чувствуется сентиментальность – но ироничная. Их драйв обеспечен стоицизмом, готовностью присутствовать при катастрофе – личной или исторической – и описать ее, остранив усмешкой или просто красотой просодии.

      под шепетовкой куркули,

      под харьковом махно,

      и ты ползешь путем земли,

      а дальше – все равно,

      куда, грохочущий, в огне,

      ночной несется страх

      по серой нежилой стране

      на темных поездах.

      Дмитрий Александрович Пригов. Советские тексты. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2016

Воздух

      Переиздание известного сборника 1997 года появилось вскоре после выхода второго тома посмертного собрания сочинений Пригова, и это позволяет сопоставить составительский проект «Нового литературного обозрения» с авторской структурой «Советских текстов». Название книги отражает, разумеется, и время создания, и пафос (насколько в случае Пригова можно говорить о пафосе) осмысления простого лишь на самый поверхностный взгляд конструкта «советский поэт»;