Расследования & Путешествия. Татьяна Устинова

что это за камни? – спросил Крымов. – Нет, позвольте, я догадаюсь. Их оставили те, кто пришел почтить память Иегуды бен Бецалеля?

      – И кто пришел загадать самое сокровенное желание, что еще важнее, – кивнул старый иудей. – Вот и я сейчас положу сюда камушек, как это делаю каждый год.

      Он достал из кармана небольшой чистый камень, дотянулся и положил его на карниз.

      – А вот этот камень зеленый, – заметила Эльза. – В завитке. Очень знакомый минерал…

      Она хотела взять его, но старый иудей опередил ее:

      – Не троньте его, милая пани! Не стоит.

      – Почему? – Эльза так и не успела дотянуться до камня.

      – Камни с могилы бен Бецалеля вообще трогать не рекомендуется, – заметил их провожатый. – Они принадлежат только хозяину и тем, кто их оставил. Особенно этот нефрит.

      – Точно, нефрит, – кивнула Эльза. – А я смотрю: знакомый цвет и текстура.

      – Этот камень появляется на этом карнизе раз в тридцать три года, – сказал старый иудей.

      – Один и тот же? – удивился Крымов. – Вот этот самый осколок?

      – Нет, конечно, но они от одного объекта.

      – Как это? – спросила девушка.

      – Есть легенда, что это осколки нефритовой вазы, когда-то подаренной бен Бецалелю его богатым учеником – Генделем Бассеви, а тот купил ее у самого императора Рудольфа. По преданию, эту вазу четыреста лет назад разбил в гневе слуга Бецалеля – созданный им из глины и крови Голем, который неожиданно взбунтовался.

      Крымов и Эльза переглянулись.

      – Раз в тридцать три года? – переспросил детектив.

      – Именно так, – кивнул их провожатый.

      – Но раз в тридцать три года смелые раввины Праги, как мне рассказали, пытаются воскресить Голема, не так ли?

      – Вы и это знаете? – спросил старик.

      – Люблю историю, особенно легенды и мифы, – кивнул Крымов.

      – Похвально. Все так. Он появляется именно в этот срок, как бы говоря, что кто-то обязательно попытается создать из глины, крови и заклинаний подобие человека. Верного слугу. Беспощадного мстителя. Грозу мира.

      Крымов даже присвистнул:

      – Круто. И что же, четыреста лет подряд кто-то делает это подношение? Кладет на карниз камень, осколок вазы, как бы говоря: берегитесь, я снова здесь?

      – Именно так, молодой человек, именно так. И если осколок нефрита здесь, то не сегодня-завтра вы услышите громы и молнии над Прагой. Тридцать три года истекают именно сегодня – с этой ночи идет отсчет нового срока.

      – А как происходит это превращение? – спросила у старичка Эльза. – Из глины в живую плоть?

      – Я могу только рассказать, милая пани, как это делал Лев Махараль. Вы слышали о четырех стихиях?

      Эльза взглянула на Крымова, а потом кивнула старику:

      – Конечно: огонь, воздух, вода и земля.

      – Правильно, милая пани, – улыбнулся старый иудей. – Сам Бецалель символизировал собой воздух, его первый ученик и зять Ицхак – огонь, второй ученик Иаков