Красавчик. Две столицы. Андрей Шопперт

вырубить, то что будет семена давать?

      Вот сейчас по одному из рукавов дельты корабль подходил к астраханской крепости среди просто моря этого тростника. Сейчас смысл крепости здесь непонятен. Теперь сюда с моря, да и с суши никто не полезет, отодвинули границы, а значит, и содержание здесь гарнизона – это просто пустая трата денег. Другое дело, если здесь организовать учебный центр для будущих моряков. Нужно будет потом с Чичаговым-младшим переговорить, – отметил себе Петр Христианович. И про картон тоже подумать. Точнее, про бумагу. Сейчас совсем не секрет, как делать бумагу, и в России ее делают, нужно побывать на одной из фабрик поновее, найти там специалиста хорошего и построить здесь свою, только не вырубать весь тростник бездумно, пусть возобновляется себе спокойно. Не нужна гигантомания СССР.

      Их встречать вышел весь город, не частое явление, когда три огромных буса приплывают в Астрахань. Есть рыбаки, есть купцы, но это все мелкие лодчонки, а тут такие громадины, да еще три сразу. Из крепости прискакал целый генерал-майор разобраться, что происходит.

      Про этого генерала ему Мария Федоровна рассказала, когда обсуждали устройство Суворовских училищ, сказала, что в Астрахани обязательно одно делать надо и что там есть замечательный генерал Павел Семенович Попов, которого Сашенька недавно произвел в генерал-майоры за усмирение и выведение из-за реки Урал и приведение в подданство России 7000 кибиток киргиз-кайсаков, и пожаловал кавалером ордена святого Иоанна Иерусалимского.

      Смотрелся Попов дико. В этом времени не редкость, Брехт уже десяток видел людей с подобными шрамами. Толстый сабельный шрам у Попова начинался со лба и шел через все лицо. Даже кончик носа был обрублен. Как только люди после таких ранений выживают при современной медицине? Сейчас Попов представился командиром Астраханского казачьего полка.

      – Не помните вы меня, Петр Христианович, так вы при штабе всегда были, а я в пехоте, – попенял ему генерал, слезая с лошади.

      Блин, опять. Вот какого хрена оба раза ему не удалось все кристаллики проглотить.

      – Сейчас к другому вашему знакомцу поедем, губернатором-то гражданским у нас сейчас тайный советник Повалишин Андрей Васильевич, что с персиянами тоже в том походе воевал. Он тогда, помните, еще был переведен в третий Кавказский егерский батальон, с которым и участвовал в Персии в экспедиции против Сурхай-хана Кизыкутыкского.

      – Я же тогда после Дербента…

      – Эх, старость, и забыл совсем, что Валериан Зубов вас тогда с ключами от Дербента к матушке государыне послал. Эх, Павел Петрович, царствие ему небесное, подарил бусурманам назад всю землицу, что мы кровью полили своей, сколько солдатиков русских полегло. А Дербент! Эх, жалко.

      – Наш снова Дербент, взял я его на копье. Теперь сам хан Дербентский, – успокоил ветерана Брехт.

      – Хан! Дербент? Так нет же войны на Кавказе? – отстранился генерал и даже шрам свой стал поглаживать. Жутко все-таки смотрится.

      – Так уж получилось. Павел Семенович, со мной на коронацию приплыли почти три сотни горцев, там князья есть и прочие знатные