Ужас Ред Хука. Говард Филлипс Лавкрафт

притягательной старины, в классической литературе именуемый «диккенсовским». Не стоило и пытаться распутать загадочный клубок корней местного населения; сирийцы, испанцы, итальянцы и негры оставили здесь свой грязный след, здесь же встречались и потомки скандинавов и коренных американцев. В этом бедламе на сотнях языков говорил порок, и чужеземные крики вторили плеску маслянистых волн, бившихся в заросшие грязью сваи, и чудовищной органной литании свистков из гавани. Когда-то давно здесь можно было наблюдать куда более радостную картину: светлоглазые моряки жили на нижних улицах, а верхние на холме украшали добротные, большие здания. Пережитки славного прошлого можно было увидеть в постройках, сохранивших следы изящества, изредка встречавшихся благородных церквях, местами мелькали оригинальные детали предшествующей культуры – лестница с истертыми ступенями, обветшалый подъезд, изъеденные червями декоративные колонны или пилястры, фрагменты садов с покосившейся, проржавевшей оградой. Дома в основном возводились из цельных каменных блоков, и периодически попадавшиеся башенки со множеством окон напоминали о днях, когда здесь жили капитаны и судовладельцы, наблюдая за морем.

      Из этого переплетения плотской и духовной гнили в небо возносятся богохульства на сотне наречий. Толпы галдящих и распевающих бродяг шатаются вдоль дорог и улиц, изредка чья-то рука незаметно гасит свет и опускает занавески, и чернявые, погрязшие во грехе лица исчезают из окон, стоит появиться кому-то из случайных посетителей. Полицейские потеряли всякую надежду навести здесь порядок и вместо этого пытаются оградить внешний мир от этой скверны. При звуках приближающегося патруля воцаряется призрачная тишина, и никто из задержанных здесь не сотрудничает с полицией. Преступления, что совершаются здесь, своей разнородностью не уступают количеству местных диалектов, в диапазоне от контрабанды рома и нелегальной иммиграции, различной степени беззаконного и аморального поведения до убийств и тяжких увечий в самых гнусных проявлениях. В том, что уровень преступности здесь остается на определенном уровне, нет заслуги местного населения, если только не вменять ему в заслугу искусство заметать следы. В Ред Хук прибывают многие, но немногие покидают его, во всяком случае, посуху – и у тех, кто держит язык за зубами, шансов куда больше.

      В текущем положении дел Мэлоуну чудился еле уловимый дух тайн куда более ужасных, чем любой из грехов, порицаемых горожанами и оплакиваемых священниками и филантропами. Как тот, в ком сила воображения сочеталась с научным подходом, он понимал, что в условиях беззакония современным людям свойственна жуткая склонность следовать порочным, инстинктивным моделям полупримативного, дикого поведения в повседневной жизни и религиозных обрядах, и подобно антропологу он, содрогаясь, наблюдал за песнопениями и богохульством процессий, состоявших из мутноглазых, покрытых оспинами молодых людей, шествовавших по улицам в темный предрассветный