Пропавший легион. Император для легиона. Гарри Тертлдав

я тогда еще не было.

      И так – два года, лист за листом, все четыре книги.

      Потом стал пересылать написанные листы перевода своей знакомой из Питера, Елене Хаецкой. И зажег ее (а также ее друзей) своим энтузиазмом. Постепенно Лена редактировала мой текст и пересылала мне отпечатанные ею на печатной машинке листы. И так все четыре книги. Лена решила (и я ей за это очень благодарен) составить глоссарий, которого в оригинале не было, потому что Гарри Тертлдав (историк по специальности с уклоном в византинистику) упоминает очень многие исторические моменты о Риме и Греции, о битвах, о структуре легионов. В книгах мелькают имена царей, императоров, сенаторов Рима, философов древности, термины религиозных верований… Так что я очень благодарен Елене Хаецкой из Петербурга за ее большой труд.

      Лена же и пробила для «Легиона» на русском путь к публикации – в издательстве «Северо-Запад» в середине 1990-х.

      Гарри Тертлдава я видел несколько раз на книжных ярмарках в Лос-Анджелесе, а также встретился лично с ним в книжном магазине «Границы» и подписал у него книгу «Два Георга», созданную в соавторстве с киноактером Ричардом Драйфусом (тоже заядлым любителем истории).

      В переводы четырех романов «Хроник пропавшего легиона» я вложил много труда и любви.

      Надеюсь, эти книги понравятся и читателям в России.

Александр Вейцкин

      Книга 1. Пропавший легион

      Часть первая. Под незнакомым небом

      1

      Тусклое солнце Северной Галлии было совсем не похоже на то, что ярким факелом пылало над Италией. Свет, пробивающийся сквозь листву деревьев, был блеклым, зеленоватым и неярким, словно исходил из глубины моря. Римляне пробирались сквозь густой лес по узкой тропинке, которая почти терялась в чаще. Они двигались тихо. Ни трубы, ни барабаны не возвещали об их приближении. Странному лесному миру не было до них никакого дела.

      Продираясь сквозь бурелом, Марк Эмилий Скавр мог только мечтать о том, чтобы у него было побольше людей. Цезарь и основные части римской армии находились в ста пятидесяти километрах к юго-западу, на Атлантическом побережье, и двигались навстречу венетам. Трех когорт Скавра (Цезарь называл их римской разведкой) было вполне достаточно, чтобы привлечь внимание галлов, но слишком мало, чтобы отразить нападение врага.

      – Это точно, – кивнул Гай Филипп, когда трибун поделился с ним этими мыслями. Старший центурион, с серебрящимися висками и почерневшим от солнца лицом, ветеран многих военных кампаний, давно уже утратил юношеский оптимизм и беззаботность. И хотя по происхождению Скавр был выше, он всегда прислушивался к советам старого легионера, вполне доверяя его опыту.

      Гай Филипп внимательно осмотрел колонну римских войск.

      – Эй, там!.. Сомкнуть ряды! – рявкнул он, и его голос прозвучал необычайно громко в этой полной тишине. Центурион взмахнул тростью, украшенной виноградными листьями. – Не волнуйся, трибун. Тебя-то галлы наверняка примут за своего.

      Без особого удовольствия военный трибун кивнул. Его семья происходила из Медиолана в Северной Италии. Он был высок, светловолос и действительно походил на кельта, что являлось поводом для многочисленных, уже изрядно надоевших ему шуток. Поняв, что задел командира за живое, Гай Филипп сменил тему:

      – Я не о твоем лице, а о мече, который висит у тебя на боку.

      С этим трибун согласился охотнее. Марк гордился своим мечом с клинком длиною в метр, который он добыл в схватке со жрецом-друидом примерно год назад. Это был отличный, хорошо закаленный клинок. Он лучше подходил трибуну, чем короткий римский меч – гладий.

      – Ты же знаешь, я попросил оружейника закалить и отточить острие. Мечом надо колоть, а не рубить.

      – Ты прав, Скавр. Убивает острие, а не лезвие, – согласился Гай Филипп, наблюдая, как четверо разведчиков один за другим бесшумно скрываются в чаще.

      Через несколько минут трое из них так же тихо вернулись, волоча с собой упирающегося галла. Четвертый разведчик держал его длинное копье.

      К Марку подошел офицер по имени Юний Блезус и сказал:

      – Мне кажется, за нами все время следили. Этот малый на секунду потерял осторожность, и мои парни смогли его схватить.

      Скавр смерил взглядом худого кельта. Кулаки римлян основательно разукрасили его лицо, но это не мешало сразу узнать в нем простого кельтского крестьянина: широкие шерстяные штаны, длинная белая туника, свисающие до плеч волосы, заросшее щетиной лицо.

      – Ты знаешь латынь? – спросил его военный трибун.

      Взгляд, полный ненависти, был единственным ответом ему. Марк пожал плечами.

      – Лискус! – крикнул он, и к пленному подошел переводчик. Он был из эдуи, клана в Центральной Галлии, давнего союзника Рима. В шлеме легионера, с коротко остриженными волосами, он почти не отличался от прочих солдат. На него пленный посмотрел еще мрачнее, чем на Скавра.

      – Спроси, что он делал в лесу. Зачем он следил за нами?

      Лискус повторил вопрос