Всё ещё люди. Алёна Май

хоть род нашей деятельности и подразумевал полную секретность. Сегодня он был в гражданском, весь лоснился: белый фрак, расшитый золотыми нитями, котелок в тон, выглядывающая из нагрудного кармана золотая цепь карманных часов, перстни на пальцах, улыбка от уха до уха. Так и хотелось врезать.

      – Хах, – я в голос засмеялся. – Я сижу в этих отвратных трущобах уже пять лет. Не думал, что еще нужен.

      – Сам виноват. Я тебя предупреждал. Мне стоило больших трудов убедить совет не казнить тебя.

      – Кланяться и благодарить не буду.

      Боковым зрением я заметил повозку с навозом. Проезжая мимо моей скромной лавки, она подскочила на камне, растрясая содержимое. Себастьяна было не спасти.

      – Сучья срань, Артур! Ты не мог предупредить? – вот теперь я был доволен. А эта тупая улыбка сошла с его лица.

      – Дал бы мне умереть и не пришлось бы посещать гетто Тизиона.

      – Прямо сейчас я почти готов лично тебя придушить. Знай это! – Себастьян верещал как девчонка, пытаясь очистить себя от навоза. – С каких пор ты ослеп?!

      – С тех самых, как меня списали со службы. Уж не генералу мне рассказывать о зоркости.

      Себастьян с силой толкнул дверь, впуская в жилище смесь из запаха навоза и благородного парфюма, коим мой друг обливался каждый день.

      – Последнее время мои Ястребы совсем распоясались.

      – Я не твой Ястреб, – мои брови невольно сошлись на переносице, рот скривился, а к горлу подступил ком. – Не называй меня так.

      Ястребы, тьфу. Шайка беспризорников, которым дали в руки оружие и выдрессировали как собак. Без семей, потерянные для общества, идеальные кандидаты для службы в тайном подразделении армии Империи. Если умрут – никто и плакать не будет. Шрамы на моём теле каждый день напоминали о прошлом.

      – То, что последние пять лет ты чинишь молотки, не значит, что ты больше не Ястреб. Есть у тебя чистая одежда?

      – Можешь взять, что найдешь. Если твоей заднице это будет по нраву.

      – Мне уже все равно. Что угодно, только не быть в дерьме!

      Себастьян со скоростью звука избавлялся от той обертки, в которую был облачен.

      – Эй, давай не разбрасывайся своим вонючим барахлом тут!

      Чертыхаясь, генерал удалился в дальний угол лавки, где за занавеской располагался ржавый душ. Столько лет прожили в казармах, но изнеженного аристократа такая жизнь из него не выбила.

      “Снова в путь, снова в дело…” – я тяжело вздохнул. Пять лет назад я жаждал перемен. В нашем “спокойном” государстве происходили жуткие вещи, скрытые от людских глаз. Реки крови лились, стоило лишь получить приказ. Меня начали терзать бесконечные кошмары, видения. Я не мог ни спать, ни есть, ни противиться приказам. Меня всего ломало, стоило только допустить мысль о неповиновении. Каким-то чудом я нашел в себе силы и совершил побег после одного из заданий. Скрывался на севере Бейрана в лесах, год плавал по Скалистому морю на рыбацком судне. Но в каждой заднице этого гребаного мира меня находили. Мои же “братья”.

      – Артур,