Дедушка и ножницы. Мария Ильясова

/p>

      У дедушки была деменция. Юмор помогал нам с мужем пережить угасание и сложности последних лет жизни. Жаль, что не могу рассказать о юности или выдающихся поступках дедушки, хотя уверена, в его жизни было немало интересного. Расспросить о том времени мне некого. Дедушка пережил своих родственников и друзей. А те, что живы, плохо знали его.

      Эта книга в первую очередь для тех, кто вынужден ухаживать за пожилым человеком. Кто видит, как умный и эрудированный человек превращается в ребёнка. Мы не можем остановить разрушительную силу деменции, но можем найти в себе силы прожить это время (зачастую годы) без ущерба для собственной психики, сохранить отношения в семье и проводить близкого достойно.

      Также книга будет полезна для всех, кто задумывается о старости и профилактике деменции. Стоит ли тратить силы и время в среднем возрасте и задумываться об этом? Как выглядит со стороны жизнь с человеком с деменцией?

      Я рассказываю в книге на примере наших историй, как в это нелёгкое время мне помогли знания психологии. Уверена, благодаря им вы сможете сохранить оптимизм и найти ресурс для себя, если вы ежедневно видите угасание близкого человека.

      Желаю вам оставаться счастливыми в любой ситуации!

      Часть 1. Дедушка и ножницы

      – Кто-то украл мои ножницы! – пожаловался дедушка, заходя на кухню.

      Ходит он почти бесшумно. В этом ему отлично помогают новые тапочки из овчины.

      – Это я забрала твои ножницы, – признаюсь я.

      – Зачем? Верни, пожалуйста, они мне нужны, – поёт он сладким голосом.

      – Не могу, – говорю как можно тверже.

      – Почему же? – хитро косится на меня дедушка.

      – Ты опять что-нибудь порежешь.

      – Я ничего не режу, кто тебе про меня такое сказал?

      Не дедушка, а божий одуванчик. Кто увидит, ни за что не поверит, скажут: наговариваю на старика.

      – Дедушка, скажи, зачем ты порезал летние штаны? – продолжаю я разговор.

      – Летние штаны? – удивляется дедушка.

      – Да, те самые штаны, которые, ты говоришь, у тебя украли.

      – Да, украли! – соглашается он.

      – Я нашла их в мусорном ведре. Порезаны на мелкие кусочки.

      – Не я резал штаны! Это враги!

      – Ну ладно, штаны. Но зачем ты порезал простынь?

      – Какую простынь? – по-детски удивляется дедушка.

      – Голубую простынь на резинке, что я постелила тебе вчера.

      – Она была безобразной.

      – Простынь? Безобразной? – еле сдерживаю смех. – Значит, ты признаешь, что порезал её?

      Молчит. Соображает. Что-то придумал, говорит:

      – Послушай, это мои штаны. Я их купил. Отдал за них деньги. Имею право.

      – А простынь моя. Я её купила. Она на резинке, чтобы не сворачивалась, специально тебе её постелила. Эх, дедушка!

      – Мне не понравилась. Безобразная, непонятная какая-то.

      – Вот поэтому ножницы я тебе пока не отдам.

      Аргумент про деньги действует на дедушку убедительно. Уходит.

      Кухня. Спустя два часа.

      – Кто-то украл мои ножницы…

      Ночной дожор

      Дедушка думает, что мы его работники. Он так и говорит:

      – Сегодня ты хорошо работаешь! Молодец!

      Я знаю, как ему угодить: достаточно положить в еду сахар.

      – Ты золотая, Мария! Когда ты здесь, мне хорошо, я всем обеспечен.

      – Приятного аппетита, дедушка!

      Но не всё так радужно. Дедушка меня побаивается, потому что я запрещаю ему самостоятельно брать еду.

      – Дедушка опять ночью хозяйничал в холодильнике! – говорю мужу.

      – Да? Что на этот раз?

      – Стащил котлету! Мне не жалко, просто она… Сырая.

      – Как? Ты уверена?

      – Я вчера делала котлеты. Часть пожарила, а часть положила в холодильник. Смотри, тут и след от неё остался!

      Показываю мужу след от пропавшей котлеты.

      – Может, откусил и выбросил? – удивляется муж. – Не мог же он не заметить, что котлета сырая?

      Смотрим в мусорное ведро и вокруг. Ничего. Значит, точно съел.

      – И масло сливочное откусил! – продолжаю я ревизию в холодильнике.

      – Что-о-о?

      – Смотри, прямо с обёрткой!

      На закрытом брусочке масла отчётливо видны следы зубов. И части фольгированной бумаги не хватает.

      – Как ты думаешь, ему не станет плохо от блестяшки?

      Тут в дверях появляется дедушка. Как всегда, неслышно из-за тапочек.

      – Доброе утро! – бодро произносит он.

      – Доброе утро, дедушка! – хором отвечаем мы.

      Выглядит он вполне здоровым. Ни фольга, ни сырая котлета ему, видимо, не повредили.

      Лекарства