Медовый десерт. Эми Эндрюс

показать, чего она стоит, и это кратчайший путь.

      Сирена зазвучала громче, и они поспешили навстречу машине скорой помощи. Брент первым добежал до черного хода и распахнул двери – санитар в окровавленных перчатках делал пациенту закрытый массаж сердца.

      – Отключился секунд тридцать назад, – быстро произнес он.

      Затем каталку быстро повезли в операционную, где врачи в доли секунды переложили истекающего кровью подростка на свою каталку.

      – Готовьте первую отрицательную, быстро, – сказала Грейс.

      Эллен тем временем продолжала делать закрытый массаж сердца, а другая медсестра подключала пациента к монитору.

      – Интубационную трубку восьмого размера, – велел Брент медсестре, которая ассистировала ему.

      – Прекратить массаж сердца, – сказал кто-то.

      Эллен остановилась, и все посмотрели на монитор. Фибрилляция желудочков. Эллен возобновила попытки запустить сердце, а Брент произнес:

      – Я готов. Надевайте на него кислородную маску.

      – Мне нужно вскрыть грудную клетку, – сказала Грейс, убирая стетоскоп. Нож, очевидно, задел грудную аорту, а возможно, и сердце, так что времени было мало. – Вставляйте дренажную трубку.

      – Введите адреналин и атропин, – скомандовал Брент.

      Медсестра подтолкнула к ней открытую упаковку и протянула пару стерильных перчаток. Грейс просунула в перчатку одну руку, затем другую – так, будто последние пятнадцать лет работала хирургом.

      – Спасибо, – сказала она. – Подготовите?

      Эллен стала смазывать грудь пациента йодом.

      – По-прежнему фибрилляция, – сказал Брент.

      – Откачали литр через дренажную трубку, продолжаем, – объявил ординатор, когда кровь потекла в дренажный мешок.

      – Давай, парень, держись, – произнесла Грейс, делая быстрый надрез.

      Ее рука была тверда как камень, скальпель напоминал луч лазера, но где-то на задворках сознания вдруг родилась мысль о том, что она не знает его имени. А ведь она вот-вот засунет руку ему в грудь.