Горелое озеро. Евгения Федотова

в центре.

      Справа от входа был гардероб, в центре – полукруглая стойка ресепшен, от которой уходил разветвляющийся широкий коридор. Стены были того же мягкого фисташкового оттенка, что и в прежнем кабинете Максима.

      Алина прошла вперед, внимательно приглядываясь, насколько точно выполнен ее дизайн-проект. Каждый кабинет напоминал небольшую уютную комнату с мягкими удобными креслами, книжным шкафчиком и цветущими комнатными растениями. Шторы, книги и посуду еще не привезли. Зато из багетной мастерской доставили картины, концепцию которых Алина больше двух недель обсуждала со знакомым художником. Она поспешно распаковала стоящую на столе коробку и с волнением посмотрела на Максима, ожидая его реакции.

      На первой картине была изображена растерянная молодая женщина. Она сидела на полу и крепко прижимала к себе красивый блестящий чемодан с золоченой ручкой. Внутри извивалась змея, которая высунула жало через щель чемодана и присосалась к сердцу женщины. Внизу светло-коричневой рамы была платиновая табличка «Отпустить». На второй картине – гибкий силуэт танцовщицы на фоне искрящегося моря. За горизонтом тонул пурпурно-горящий шар солнца, а внизу алела подпись «Быть». На третьей – уставшая мать с опухшими веками облокотилась виском о дверной косяк и беспомощно смотрела на бритый затылок сидящего подростка в огромных наушниках. Он самозабвенно играл на компьютере, не замечая присутствия матери. На блестящей табличке сияло: «Понять». На четвертой – изнуренная босая женщина со следами былой красоты наклонилась к земле с маленьким ключиком в руках. Она хотела снять с щиколотки окровавленную железную скобу, за которой тянулась железная цепочка с гирей из плотно сплетшихся мыслей. «Уйти» – убеждала табличка. Еще на одной картине раздраженная женщина лет пятидесяти, с трудом сдерживая гнев, что-то пыталась объяснить престарелой матери, которая смотрела на дочь абсолютно отсутствующим взглядом. Подпись побуждала: «Принять».

      – Интересная задумка. Очень необычно. – Голос Максима не выражал никаких эмоций.

      Алина почувствовала, как ее сердце резко стукнуло и рухнуло куда-то вниз. «Ему не понравилось. Все пропало».

      Но Максим как будто не заметил ее реакции. Он мягко дотронулся до ее плеча и произнес:

      – Давай теперь посмотрим мужскую секцию?

      Они вернулись к ресепшн и повернули направо. Небольшой терракотовый вестибюль с деревянными панелями скорее напоминал приемную руководителя. Кабинетов было всего два. И таблички на темно-коричневых дверях оповещали, что это не «кабинеты психологической помощи», как в женской части клиники, а «кабинеты делового консультирования». Максим открыл дверь и пригласил Алину пройти в первый. Он был похож на комнаты отдыха, которые обычно совмещены с кабинетами крупных руководителей. Глубокие кожаные кресла, разноуровневый журнальный столик, металлический стеллаж со вставками из фактурного дерева и большой плазменный экран на стене с имитацией кирпичной кладки.

      – Ну как тебе?

      Дизайном