Душа Пандоры. Диана Блэр

Перевоплощение душ.

      Она с облегчением кивнула.

      – Так вот инкарнаты – это обитающие в царстве Аида души, что получили воплощение. Одним досталась лишь новая жизнь, другим же боги подарили память об их прошлых инкарнациях или дар, что принадлежал им при жизни.

      – И ты, Деме… Деми. Ты – инкарнат. Твое тело, быть может, и принадлежит обычной греческой девушке Изначального мира, но твоя душа – это душа Пандоры. Ты – ее инкарнация. Знаю, это непросто принять, но…

      Деми долго молчала. Закрыла глаза, чтобы хоть на мгновение отрешиться от мира. Чужого мира, что был для нее ожившей Древней Грецией, а назывался Алой Элладой. Но беги не беги, а некоторые воспоминания способны настигнуть тебя где угодно… Даже если ты страдаешь амнезией.

      Химеры – так, кажется, орды монстров назвали Харон и Ариадна.

      Керы, что уносили в когтях мертвых.

      И, конечно, небо, алое, словно кровь. Небо, что полнилось кровью.

      Мысль обожгла кислотой: во всем этом ее вина. Ее, той самой легкомысленной Пандоры. Паника подступила к горлу, да так стремительно, что перекрыла воздух. Подавшись вперед, Деми пила его маленькими глотками. Не помогало – в грудь словно вдавили бетонную плиту.

      – Харон, – донеслось до нее обеспокоенное.

      Ариадна, конечно.

      Пока Деми пыталась выиграть борьбу за кислород у собственных легких, панической атакой сжатых в тиски, Ариадна успокаивающе гладила ее по волосам. Спустя всего минуту короткого, прерывистого дыхания в руки Деми ткнули стакан, полный холодной воды. Мелкими глотками она осушила его до дна. Резко вскинула голову, возвращая стакан Харону.

      – Вы хотите сказать, что из-за меня гибнут люди, которые сейчас сражаются там, наверху? На войне между Аресом и Зевсом?

      – Именно об этом я и говорил, – проронил перевозчик душ, глядя на нее из-под насупленных бровей.

      – Харон… – устало попросила Ариадна. – Ей и без того сейчас тяжело.

      – Предпочитаешь замалчивать правду?

      Медленно выдохнув, Деми обхватила голову ладонями, чувствуя, как кто-то отчаянно бьет невидимыми молоточками по ее виску. Выходит, это правда… Ее инкарнация, ее душа, заключенная в сосуд другого тела, века назад открыла злосчастный пифос и выпустила в мир несчастья и беды.

      Мысли рассыпались. Все произошедшее и происходящее слишком странно, слишком жутко, слишком противоестественно.

      Просто слишком.

      «Я – Пандора». Нужно было время, чтобы принять эту мысль. Нет, не так.

      Чтобы смириться.

      – И ты каждую свою жизнь, раз за разом, тратила на то, чтобы найти Пандору?

      «Чтобы найти… меня?»

      Вина подступила к горлу волной горечи. Ариадна, с легкостью распознав чувства Деми, осторожно тронула ее рукой.

      – Но это честь для меня – искать ту, что способна остановить нескончаемую войну.

      – Честь? Как насчет того, что Пандора в лучшем случае лишь исправит то, что сама же и натворила? – раздался ледяной голос. Резкий, словно щелканье плети.

      Она вздрогнула – Никиас возник словно из