Мы потребуем крови. Девин Мэдсон

готова была умереть.

      Императрица Хана прищурилась.

      – А ты не дала. Напомнила о моем долге перед империей. Перед дочерью. И была права.

      – У тебя есть долг. А у меня – нет. Это не моя империя и не моя дочь.

      – Да, но ты теперь в моем теле, госпожа Мариус.

      Если бы даже ветер затаил дыхание, тишина не стала бы глубже. Я разгневанно смотрела на императрицу, но все доводы прозвучали бы грубо, а под взглядом капитана Энеаса я не могла озвучить ни один.

      – Мне не больше хочется быть к тебе привязанной, чем тебе ко мне, госпожа Мариус, но есть кое-что поважнее наших желаний. Например, доставить это… этого человека обратно к Торвашу.

      Я хотела сказать, что капитан Энеас мог сам с этим справиться. И нет никаких доказательств, что седьмой Лео будет полезен, а иеромонах не был образцом совершенства, но все эти слова остались невысказанными, как и прочие.

      Затянувшееся молчание прервал капитан.

      – Нам нельзя задерживаться надолго, – сказал он, произнося «мы» увереннее, чем я. – Мы должны накормить его, пополнить запасы и снова двинуться в путь. Пойду принесу зажженный фонарь.

      Он ушел к повозке, оставив нас с императрицей наедине и в неловком молчании.

      – Мне так жаль, что мы пока не можем пойти за ней, Кассандра, я же понимаю…

      – Я в твоей жалости не нуждаюсь.

      Она нахмурилась.

      – Проявление товарищества – не жалость.

      – Это если оно – не пустые слова.

      – Говоришь, пустые слова? Когда я дала тебе больше власти над моим телом, чем… – Мертвец щелкнул челюстью. – Если попытаешься убежать, загоню тебя в такие глубины сознания, что ты даже не вспомнишь, кто такая.

      Она договорила шепотом, потому что капитан вернулся с фонарем и поставил его на ящик Септума.

      – У меня в запасах оставалось немного хлеба и мяса. – Он помедлил. Из-за слишком яркого света я не видела выражение его лица. – При обычных обстоятельствах я бы не беспокоился, но, учитывая случившееся там, в хижине… – Его голос затих, но я и без слов заново пережила момент, когда неподвижное тело вдруг повернуло голову и посмотрело на нас, на самом деле посмотрело.

      – Полагаю, мы с Кассандрой можем приглядеть за ним, пока вы будете его кормить, – сказала императрица. – Дайте Кассандре свой кинжал, она куда опытнее меня.

      Мне было отвратительно такое доверие с ее стороны, так же, как и ответный вопрос потрясенного капитана:

      – Вы уверены? Это не?..

      – Да, уверена.

      И, как будто она и в этой коченеющей мертвой плоти была его императрицей, а не врагом, капитан Энеас послушно достал кинжал из-за пояса и протянул мне. Я чуть было не отказалась, но злобно взглянула на императрицу и сомкнула свои – ее пальцы – на рукояти, еще теплой от тела капитана.

      – Постарайся не причинять ему боль, если в этом не будет необходимости, но…

      – Если он попытается тебя придушить, проткнуть ему руку?

      Капитан чуть улыбнулся.

      – Вроде