Числа. Трилогия (сборник). Рейчел Уорд

ни хрена не понял. Он отчаянно вскрикнул, когда Жук вытащил деньги из конверта, снял резинку, завел руку назад и швырнул всю пачку вперед и вверх – купюры взметнулись в небо.

      Хватка Татуированного ослабла. Он выронил нож, выпустил меня и рванул по набережной к железной дороге.

      Я бросилась к Жуку, он подхватил меня на полдороге. Прижал к себе, вдавив лицом в грудь, вцепился в волосы.

      – Порядок, ты здесь. Ты здесь, Джем. – Голос звучал глухо, он и сам готов был разрыдаться. – Давай, уходим. Пусть сам разбирается.

      В воздухе кружились купюры. Они продолжали падать, когда мы зашагали по набережной. Я оглянулась – Татуированный, согнувшись пополам, подбирал купюру за купюрой. Было видно, что он зол, страшно зол: бормочет что-то себе под нос, пыхтит, топчется, опустив лицо в землю.

      Жук обнял меня обеими руками. Когда мы забрались на холм, он помог мне снова перелезть через забор. Я ждала, когда он перелезет тоже, но он застрял, положив на забор одну руку.

      – Давай, валим отсюда, – сказала я.

      Он оглянулся через плечо. Я застонала:

      – Слушай, не надо. Это всего лишь деньги.

      – Ну, я только сотню, Джем. Только подумай, на что нам этого хватит.

      Я просунула между прутьями руку и ухватила его за рукав:

      – Жук, не смей.

      Он вырвался, потом поцеловал мои пальцы.

      – Я сию секунду вернусь, – пообещал он и рванул обратно.

      – Жук, не смей! Не смей! – закричала я.

      Он уже бежал по тропинке. Татуированный поднял на него глаза:

      – Тебе чего, добавки захотелось?

      – Дай мне немножко. Мою долю, мне же полагается.

      – Ничего тебе не полагается, засранец. Вали к своей подружке и не зли меня, а то мало не покажется.

      Жук выпрямился:

      – Меня не запугаешь.

      – Надо же, именно это твоя бабка и сказала, когда я к ней наведался.

      – Что?

      – Просто хотел выяснить, куда ты подевался. Пришел, так сказать, за информацией. Бабка твоя не очень рвалась мне помочь. Даже хамила, прямо как ты. Правда, когда я уходил, разговорчивости у нее поубавилось…

      – Сука! Что ты с ней сделал?

      Жук бросился на Татуированного, въехав головой тому в живот. Татуированный упал, и они покатились по набережной в сторону железнодорожного полотна. Они перекатывались, боролись, били друг друга всерьез – жуткий звук ударов тела о тело. И на фоне их звериного рычания и воя нарастал другой звук: стук колес далекого поезда, а еще – сирены, много сирен, и они звучали все ближе и ближе.

      – Жук! – крикнула я. – Отпусти его! Сматываем!

      Не знаю, услышал он или нет.

      И тут вдруг все начало происходить разом. На дорогу вылетели две полицейские машины и фургон, встали, визгнули тормозами, из них посыпались люди в форме. Они начали прыгать через забор. А в пятидесяти метрах показался поезд, он приближался, неотвратимо.

      – Жук, беги! – В этом звуковом хаосе мой голос звучал