Влюблен и верен. Сорейя Лейн

назад. – Помолчав, она продолжила: – Если ты чувствуешь то же самое, пусть так и будет. Я лишь хочу сказать – ты должна быть уверена в своем решении.

      – Я не могу просто перевернуть страницу и сделать вид, что ничего не произошло, Вики. Даже ради Габи. Мы очень любим ее. Я уверена, она будет счастлива и после нашего развода.

      – Так ты дашь ему шанс? – почти переходя на шепот, спросила Вики.

      Пенни пожала плечами:

      – Я не знаю…

      Услышав приближающиеся мужские голоса, Вики встала и начала собирать стаканы со стола:

      – Взвесь все еще раз, Пенни, не торопись.

      – Я подумаю об этом, но ничего не обещаю.

      – Это все, о чем я прошу. Я не хочу потерять тебя. Ты очень много значишь для нашей семьи.

      Пенни вздохнула.

      Она тоже не хотела терять их. Но в то же время сомневалась, хватит ли у нее сил бороться, чтобы спасти свой брак? Если она простит Даниэля, значит, то, что он сделал, нормально? Измена – это приемлемо?

      Как она сможет снова доверять ему?

      Но вопрос не только в ее собственных чувствах. Если Габи узнает, что ее мать приняла отца назад, несмотря на неверность того? Пенни хотела быть достойной уважения своей дочери. Необходимо, чтобы, глядя на свою семью, Габи понимала, как важно иметь мужа, который будет уважать и любить ее больше всего на свете.

      Но в то же время Пенни безумно любила Даниэля. По крайней мере, раньше. Возможно, любит и теперь… А может, она любила человека, которого знала когда-то? Даниэля из прошлой жизни. Мужчину, который никогда бы не обманул ее…

      – Стоит ли говорить, что я считаю его придурком? – шепнул Том, обняв Пенни на прощание, и направился к двери.

      – Было здорово увидеться с вами обоими, – призналась Пенни.

      – Мы тоже были рады встрече с тобой, – ответила свекровь, положив руку ей на плечо.

      Даниэль стоял за ее спиной. Она почувствовала его присутствие еще до того, как он пожелал доброй ночи их гостям. Он собирался ночевать у Тома, но, очевидно, не был готов уйти прямо сейчас.

      Пенни надеялась, что он уедет. Просто сядет в машину и уедет. И в то же время ей хотелось, чтобы он задержался и не оставлял ее одну в доме. Она отвыкла от одиночества.

      Хотя Габи спала внизу…

      – Я скоро испарюсь, – сказал Даниэль, как будто прочитав ее мысли.

      Она медленно повернулась.

      – Ты не должен, – возразила она, сама не веря в то, что говорит.

      Он направился было к Пенни, но, передумав, резко остановился. Сейчас Даниэль напомнил ей статую античного героя со скрещенными на груди мускулистыми руками.

      – Тебе нужно побыть одной, и я не хочу мешать. – Он сделал паузу, надеясь, что она вот-вот скажет ему, что он ошибается… – Я вернусь рано утром, и мы сможем открыть подарки и поздравить Габи.

      Пенни пристально следила за пальцами своих ног, перебирающих ворсинки мягкого ковра. Много времени прошло с тех пор, как она могла позволить себе ходить босиком. Неожиданно она осознала, как приятны милые удобства – такие, например, как этот ковер.

      – Может,