Как на вулкане. Джанис Мейнард

вдоль стены на чердак, в котором прежде, по всей видимости, была комната. – Я думаю, давным-давно здесь жила прислуга.

      На стене чердака сохранились старые обои.

      Аннелиз наклонилась, чтобы рассмотреть их в тусклом свете:

      – Елки-палки, Сэм! Они настоящие?

      – Елки-палки?

      – В новом году я перестаю нецензурно ругаться.

      – Ага. – Сэм стоял так близко, что она слышала чистый запах его тела.

      Она упрямо смотрела на стену.

      – Реставраторы это видели?

      Сэм вытащил небольшой фонарик из кармана брюк и протянул ей:

      – Нет, но по плану здесь не предусмотрено никаких изменений. Ты единственная, кто заинтересовался.

      Она осветила край выцветших обоев. Когда-то они были ярко-желтыми, а сейчас россыпь мелких цветов едва виднелась на кремовом фоне.

      – Здесь несколько слоев обоев, да?

      Она почувствовала, как он кивнул:

      – По меньшей мере еще три слоя. Я думаю, мы могли бы срезать несколько кусков, и ты бы их рассмотрела.

      – Охренительно! – Аннелиз хлопнула ладонью себе по губам, и Сэм рассмеялся. – А внизу есть такие обои? – Она хотела отвлечь внимание Сэма от своего сквернословия.

      – Если и были, то сейчас на их месте гипсокартон и современные обои. Но бабушка обрадуется, если ты разыщешь обои такой же расцветки и ими обклеят хотя бы одну комнату. Будет некая связь с прошлым.

      – Я попробую. Но с какой стати они обклеивали обоями комнату для слуг?

      – Я думаю, обои защищали от ветра. До появления хороших кровельных материалов ночевка здесь была такой же, как под открытым небом.

      Хмыкнув, Аннелиз попыталась собраться с мыслями. Она и Сэм стояли плечом к плечу. Казалось, он сознательно внедряется в ее личное пространство…

      Ее сердце учащенно колотилось. Сейчас ей было совсем не холодно, но она все-таки притворилась, что дрожит.

      – Я вернусь сюда, когда будет лучшее освещение.

      – Я могу показать тебе еще больше сокровищ. Ветхие шелковые платья с турнюром и туфли со шнуровкой. Старинную военную форму. Коллекцию сабель и ружей. И бабушкино свадебное платье.

      Аннелиз повернулась к нему лицом, гадая, что он сделает, если она поднимется на цыпочки и поцелует его.

      – С этим можно подождать, согласен? Думаю, мне пора в кровать. Я устала.

      Она передала ему фонарик, и он сунул его в карман. Ни один из них не двинулся с места.

      – Аннелиз, я…

      Она никогда не видела Сэма Эли неуверенным. Вдобавок он еще и хмурится?

      Между ними росло сексуальное напряжение. Окажись рядом любой другой мужчина, Аннелиз поцеловала бы его. Но сейчас ее удержало неприятное воспоминание.

      «Большинство парней предпочитают сами бегать за девушками».

      Она резко повернулась, смущаясь и злясь на себя:

      – Я закончила.

      Три шага к двери – и свет погас. Споткнувшись, она упала на колени.

      – Проклятье! – Боль пронзила ногу.

      – Сядь спокойно. Не двигайся. – Сэм оказался позади нее и тихо выругался,