Аркан. Книга 1. Седьмая вода. Евгений Капба

правильный? Люди хотят есть, и они будут есть. А те слизняки, – каторжанин указал на корму, – они могут жрать друг друга. Если ты силён, дядя, то возьми что осталось, на тебя хватит.

      – Здесь не каторга и не тюрьма. Мы все здесь в одной заднице. У нас тут нет мастей и нет обиженных, – настаивал Разор. – Поэтому делить будем поровну.

      Рем не очень понял про масти, но каторжане, видимо, знали, о чём идёт речь. Вон как глаза загорелись!

      – Здесь будет так, как решат люди, – гнул свою линию их предводитель.

      Именно у него змеились татуировки на руках. Он как-то особенно выдохнул:

      – Хо! – и все его сообщники поднялись и встали у него за спиной.

      Воришка, кстати, проворно переместился в глубокий тыл. Драться с превосходящими силами противника было страшно. С другой стороны, Рем был в своих ботфортах, которые сами по себе являлись неплохим средством самообороны. А ещё имелся мощный союзник, может, даже два. И у каторжан не было никакого оружия…

      – Ты просто прикрой мне спину, – буркнул Разор.

      Рем кивнул, ощущая, как мерзко тяжелеют колени, и несколько раз резко выдохнул: иногда это помогало. Вдруг ситуация коренным образом изменилась: северянин, мимо которого как раз продвигались каторжане, резко привстал и огромной ручищей отвесил ужасной силы оплеуху главарю. Тот кубарем покатился на нос корабля, на ходу сбив двоих своих людей. Не дожидаясь продолжения, Разор и Рем кинулись на врага. Разор разделался со своим противником двумя хлёсткими ударами в корпус, ещё одного дёрнул за ногу северянин, обрушив каторжанина на доски днища. Рему остался воришка, и парень не стал церемониться: схватив за грудки, швырнул его о борт. Вор сполз вниз, теряя продукты: рыбу и сухари, которые вываливались из-за пазухи и из карманов.

      Каторжане были разгромлены.

      – А теперь каждый может подойти сюда и получить по два сухаря и одной рыбине. Спокойно, без шума, по очереди. После этого мы пересчитаем остатки и разделим всё поровну, – отдышавшись, сказал Разор.

      Северянин одобрительно кивнул и первым протянул свою лапищу. Ладонь его была похожа на лопату. Два куска хлеба и сушёная рыба смотрелись в такой лапе совсем по-детски. Однако он ничего не сказал, спокойно взял свою еду и принял привычное положение, привалившись к балке. Потихоньку, недоверчиво потянулись несчастные с кормы. Они делали руки лодочкой, и Разор клал туда положенную порцию. Наконец остались только побитые каторжане.

      – А вы чего? Давайте подходите! – замахал рукой лидер победителей.

      Эти шестеро были несказанно удивлены.

      – Я же сказал: мастей и обиженных тут нет. Всё будет поровну. Мы в одной заднице. – Разор излучал благодушие.

      – Ну ты даёшь, дядя! – крякнул главный сиделец, массируя ушибленное лицо.

      И они действительно подошли и взяли каждый свою порцию. Последним остался главный, татуированный.

      – Я – Сухарь, – сказал он и протянул руку для рукопожатия. – Ты теперь тут всё держишь, дядя?

      – Меня Разор зовут. И я тебе не дядя. Будь ты моим племянничком, я бы отлупил