Западня для лорда. Маргарет Макфи

льстите.

      – А вы уклоняетесь от ответа.

      – В таком случае да, она очень довольна тем, что скрывается в тени.

      – Могу ли я с ней познакомиться?

      – Едва ли она сумела бы вас заинтересовать.

      – Почему бы не предоставить мне право самому судить об этом?

      Линвуд заигрывал с ней, намереваясь продлить очарование, хотя в настоящее время ему было совершенно не до флирта и женщин.

      – Раскрыть душу перед незнакомцем?

      Она изогнула изящную бровь и слегка подалась вперед таким образом, что взгляд Линвуда сам собой устремился к ее декольте, а перед мысленным взором предстала картина того, как она обнажает перед ним восхитительную грудь. Он понимал, она лишь играет с ним, как и со всеми прочими, но в данный момент ничуть не волновался. Эта женщина – единственное, что отделяет его от горечи и ужаса собственных мыслей и воспоминаний.

      – Возможно, мы не всегда будем чужими друг другу, мисс Фокс.

      – Возможно, – согласилась она, одаривая его чувственной улыбкой.

      В ночном воздухе разлились чарующие чистые звуки музыки, доносящиеся из бального зала.

      – Волга, – сказала она. – Мой любимый танец.

      Их взгляды встретились.

      – Боюсь, мисс Фокс, сегодня вечером я не танцую.

      Да и как он мог, когда столько висело на волоске?

      Венеция сделала несколько шагов ему навстречу и остановилась, едва не касаясь подолом платья мысков его ботинок. Склонила голову набок, загадочно глядя на него. Линвуду вдруг захотелось поцеловать ее, отведать на вкус ее губы, поддаться искушению, которое она воплощала. Он уже долгое время не был с женщиной. Но стоило лишь потянуться к ней, ощутить горькосладкий аромат апельсина, как она отстранилась и прошептала, лаская ему щеку своим теплым дыханием:

      – Это была не просьба.

      Ее голос взволновал не только душу, но и мужское естество, воспламенив кровь.

      Венеция отстранилась не сразу, несколько замешкавшись.

      – Думаю, как-нибудь после полудня нам стоит прокатиться в экипаже. – Слова сами слетели с языка, прежде чем он успел осознать, что говорит.

      Она посмотрела ему в глаза, омыв холодным синебелым блеском зимнего моря, влекущим и одновременно недостижимым. Линвуд тут же догадался, что она намерена отказать.

      – Может быть.

      Сияние глаз стало жарким, но она тут же опустила длинные черные ресницы и зашагала обратно в бальный зал, чувственно покачивая бедрами.

      Часы в маленькой гостиной пробили одиннадцать, когда Венеция наливала кофе сначала Элис, затем себе.

      – Отвечая на твой вопрос, скажу: да, вчера вечером все прошло хорошо, – улыбаясь, ворковала Элис. – Рейзби предложил мне содержание в тысячу фунтов в год за то, чтобы я стала его любовницей. И еще дом на Харт-стрит недалеко отсюда. Ты только вообрази! Мы бы тогда жили с тобой почти по соседству. А еще он обещал проследить, чтобы дом обставили самой лучшей мебелью. Уверена, это предложение не сравнимо с тем, что посулил тебе Хоувик, такая уйма денег мне даже не снилась.

      – Не стоит так уж превозносить