Нечестная игра. Кэнди Стайнер

своим толстым пальцем.

      – Вы, двое, наслаждаетесь игрой?

      Джемма повернулась, на ее лице отразилось замешательство. Никто из нас не знал, что ответить. Это был достаточно простой вопрос, однако по тому, как этот мужчина его задал, я почувствовал, что ни к чему хорошему он не приведет.

      – Надеюсь, что да, потому что все остальные не могут в полной мере ею насладиться! – Он указал на наши места, пот стекал по кудрявой черной копне волос на его груди, выглядывающей из-под футболки команды. – Сядь, а то из-за тебя ничего не видно.

      Толпа вокруг внезапно проявила больший интерес к нашей перепалке, чем к игре, происходящей на поле. Я крепко сжал челюсть. Адреналин заструился по венам. Мне приходилось ввязываться в более чем изрядную долю драк в баре, и я знал, как выглядит пьяный, разъяренный придурок.

      Но прежде чем я успел вымолвить хоть слово, Джемма резко развернулась и уперла обе руки в боки.

      – Извините?

      Ее маленький ротик приоткрылся, пухлая нижняя розовая губа слегка надулась, когда она уставилась на мужчину, переместив вес на одну ногу.

      – Ты, должно быть, шутишь? – недоверчиво спросила она. – Мы на футбольном матче.

      – Да, но тебе необязательно стоять все гребаное время.

      Я вновь открыл рот, но Джемма подняла палец и направила его прямо на краснолицего мужчину.

      – Я буду делать все, что, черт возьми, пожелаю. У меня абонемент на все матчи сезона, приятель. И если ты хочешь просто сидеть на заднице и смотреть игру, то тебе стоит пойти в бар или остаться дома на диване.

      Толпа вокруг нас разразилась смесью смеха и охов.

      – Ты буквально единственная, кто сейчас стоит, – ответил он.

      Джемма огляделась, благодаря чему увидела, что он прав. И хотя ее щеки немного покраснели, она все равно еще больше выпрямилась, после чего скрестила руки на груди, вздернув подбородок.

      – А ты – единственный, кто жалуется на это.

      Наш оппонент выпятил грудь, затем пристально посмотрел на меня.

      – Контролируй свою женщину, придурок. Хотя тебе стоило оставить ее дома.

      На этот раз я так сильно стиснул челюсть, что она заныла.

      Мои руки невольно сжались в кулаки, мышцы напряглись от реакции бей-или-беги. Но что касается меня, я всегда выбирал первое.

      Но я находился на игре с Джеммой, и последнее, чего мне хотелось, – это чтобы нас выгнали. Поэтому я сделал глубокий вдох, разминая шею, дабы немного снять напряжение.

      – Мы пришли сюда для того, чтобы посмотреть игру, – процедил я настолько спокойно, насколько мог, несмотря на бушующий во мне гнев. – И мы болеем за одну команду. Давай сбавим обороты.

      – Я не могу болеть ни за одну команду, потому что у кого-то наглости больше, чем мозгов, и из-за них я ничего не вижу. – Он махнул своей пухлой рукой в сторону поля.

      – Как эта хрупкая девушка может загораживать тебе обзор? – спросил я, указывая на Джемму. – У нее примерно второй размер одежды[17], если не меньше, и она как минимум ниже тебя на полметра. И ты на три ряда выше!

      – Скажи

17

 Американский two size эквивалентен российскому XS (40) размеру.