Мы – Виражи!. Алена Кашура

было бежать с тяжёлой железякой в руках, которую она выхватила из кучи строительного мусора на краю парковки, чтобы отбивать Ломика от врагов.

      – Ломик! Ломик!

      Малинка металась от одного кафе к другому, сновала между столиками, задевая посетителей. Она высматривала знакомую фигурку и любимую завитушку на лбу. Бабушка не отставала ни на шаг. Страшное предчувствие вцепилось ей в сердце когтистой лапой.

      – Стрекоза! – Малинку заметил официант, который не раз угощал близнецов молочным коктейлем. – А где второй из ларца, одинаковый с лица?

      – Мы его как раз ищем, – бабушка Роза заслонила собой перепуганную Малинку. – Вы видели сегодня нашего мальчика? Где?

      Растрёпанная, с тяжёлой железякой в руке, бабушка наступала на официанта.

      – Видел… – Поднос в руках парня дрогнул, и пустые бокалы, стоявшие на нём, тоненько звякнули. – Он шёл к фургону дядюшки Жако.

      – Увезли! – Малинка сразу догадалась. – Циркачи увезли Ломика!

      Слёзы выплеснулись из неё потоком, а вместе с ними и события, что произошли на площади утром. Малинка рассказала всё.

      – Та-а-ак… Ясно. – Выслушав внучку, бабушка сплюнула через плечо и согнула в подкову железяку.

      Потрясённая, смотрела бабушка на дело рук своих. А Малинка до того удивилась, что перестала плакать. Официант и вовсе едва удержал поднос – бокалы опасно накренились и медленно поползли к краю.

      – Об этом я подумаю завтра, – сказала наконец бабушка, возвращая поднос в горизонтальное положение.

      Она разогнула железяку, забросила её на плечо и, схватив Малинку за руку, потащила на парковку, к домику на колёсах.

      Официант долго смотрел им вслед. Потом поставил поднос на свободный столик и отпросился у начальства под предлогом дурного самочувствия. А сам отправился к ближайшим турникам – подтягиваться.

* * *

      – Рита! Антон! – бабушка Роза трясла за плечи окаменелости. – Проклятые циркачи увезли нашего Ромку! Мы должны их догнать!

      Её громкий голос разносился по парковке, отлетал к берегу, где волны облизывали песок. Папа досадливо поморщился от крика и пробормотал что-то вроде «Ай, отстань». Мама вздохнула.

      – Совсем свихнулись, честное слово, – бабушка схватилась за голову, и её короткие седые волосы встали дыбом. – Что же нам делать-то?

      Она не знала, как пробудить к жизни этих двоих, которые когда-то были людьми. Тогда за дело взялась Малинка.

      – Мам, мам, мам! – позвала она, словно радист, который ищет нужную волну для связи. – У нас беда, мам! Ломика похитили циркачи! Это я виновата, мам. Но я не хотела, мам, честное слово. Очнись, пожалуйста! Ты же всегда спасала нас, мам!

      Малинка тесно прижалась к маме. Её горячие слёзы покатились по маминым щекам.

      – Мам! Мам! Мам! – всхлипывала Малинка, продолжая искать нужную волну.

      Она уже отчаялась достучаться до мамы, когда почувствовала: кто-то обнял её. Легко и нежно, как в прежние времена. Может, сто или двести лет назад.

      – Дочка…