Кьяра. Семь прях. Книга 2. Тамара Михеева

соседку вкусными оладушками по своему рецепту, ты можешь даже врачевать! Или стать наставницей в школе для девочек. Или поварихой в королевском дворце. И все. Это все, что ты можешь в Суэке, если рождена женщиной.

      Но моя мама… она была другая. Другая, и все тут. Это трудно объяснить. Понять, почувствовать – просто, а вот объяснить… Почти невозможно. В маме все было особенным. Глаза – сине-зеленые, как океан. Говорят, это королевский цвет глаз, ведь океан принадлежит королю. Говорят, у всех королей такие. Не знаю, я королей сроду не видела. Но думаю, что врут они всё. У меня вот такие же глаза, например. Да и не в глазах дело. Мама вообще была красивая. Очень. Темные густые волосы она заплетала в тугую косу и закручивала в клубок на затылке. Стройная, голову держит высоко, будто самая главная в нашем квартале и во всем Суэке. Мне всегда становилось немножко больно, когда я на нее смотрела. Такая она была красивая, что это было как бы немного неправильно.

      Если честно, у мамы вообще было много странностей. Например, она очень любила разглядывать работы разных мастеров. Но в Суэке не существовало ни базара, ни торговых рядов, чтобы купить что-нибудь. Ведь все, что производили мастера, от меда до топоров, они отдавали в свой дьен. Дьензвуры каждого дьена сдавали все Мастеру, а он уже распределял по дьенотам и раздавал согласно Указу о дьеноте. Так каждый в Суэке получал все необходимое для жизни: простую одежду, простую еду, тетради и книги для учебы. Самая большая дьенота была у лучших мастеров, как мой папа, например, и у девочек до четырнадцати лет. А самая маленькая, совсем ничтожная, – у женщин после тридцати, которые нигде не работали.

      Но моей маме хотелось большего. Ей хотелось красивых платьев, удобных башмаков и приятной глазу посуды. Ей хотелось украсить стены нашего бедного домика картинами, а на пол положить пестрые коврики. Что-то она делала сама, как все женщины в Суэке: сшила к моему рождению лоскутное одеяло, перешивала мне папины рубашки, плела браслетики из остатков ювелирной проволоки и мастерила соломенных кукол. Но душа ее жаждала разнообразия, а глаза – новых впечатлений. Поэтому мы очень часто ходили с ней за ворота.

      Суэк – огромный город и единственный в нашей стране. Одним краем он жмется к Таравецкому лесу, а другим врезается в море, топчется в нем причалами, молами, мелями и мысами. Большой мыс ускользнул в море так далеко, что достает до синей воды, он вырвался бы из пояса огнёвок, красной клетки, в которую посадила Суэк сама природа. На этом мысу стоит королевский дворец и храм Семипряха, и красивее этого места нет в Суэке. Но и остальной город хорош: две реки протекают по нему, поэтому в городе много красивых мостов и мостиков. Величественные башни – Луны (дьен ищущих) и Солнца (дьен стражей) – высятся по обе стороны от Садов. Окружает Суэк бесконечно длинная стена с девятью фортами. Она была построена в незапамятные времена и оберегала город от дикарей, которые шли и шли на богатый Суэк через Таравецкий лес.

      Кто успел когда-то родиться здесь, тот жил внутри кольца фортов под охраной стражей и короля. Еще не так давно можно было прийти в город