Невинные дамские шалости. Татьяна Полякова

Ответь мне наконец, – попросила я и набрала номер Алькиного домашнего телефона. Автоответчик подружкиным голосом попросил оставить сообщение. – Это я. – Сильно гневаясь, я позабыла поздороваться. – Как объявишься, немедленно позвони, у меня неприятности. Нет, не неприятности. Со мной черт знает что приключилось.

      Мне вроде бы полегчало. Я завела мотор и поехала по проспекту. Подружка загуляла, домой еще не вернулась, а на мои звонки не обращает внимания. Конечно, это свинство, но для влюбленной женщины простительное. Алька обожает чужие неприятности и, как только услышит мое сообщение, непременно объявится. А уж там решим, как быть дальше.

      Привычные улицы вокруг успокаивали. У химкомбината я свернула направо и въехала в ворота кооперативного гаража. С Алькой мы договорились, что если я по какой-либо причине не смогу ей вернуть машину сразу, то поставлю ее в гараж Димки Савельева, чтобы Витенька, случайно наткнувшись на «Ауди» жены, не смог заподозрить каких-либо хитростей.

      Гараж Димки пустовал с весны, сам он уехал в командировку на полгода, а гараж просил сдать в аренду, ежели найдутся желающие. Мы дважды давали объявление в газету, но таковых не обнаружилось, так что совесть наша была чиста, а гаражом не грех было и попользоваться. Я загнала машину, едва протиснувшись между двумя широченными верстаками, назначение которых мне было совершенно непонятно: оба застелены девственно-чистой клеенкой, это вызывало подозрение в том, что Димка – лодырь, мог хоть раз их как-то использовать.

      Я приоткрыла дверь «Ауди», стараясь не ободрать ее о дурацкий верстак, кое-как выбралась из машины и попыталась спрятать ключи в том месте, где их всегда прятала Алька: под передним пассажирским сиденьем. Проведя по обратной стороне сиденья ладонью, можно было обнаружить крючок, на него Алька и вешала ключи, коли в том была необходимость. Тайник идеальный, мне бы, например, в жизни не пришло в голову там что-то прятать. В общем, я попыталась повесить ключи, однако проделать это с первой попытки не смогла, дурацкий верстак мешал открыть дверь на должную ширину, я втиснулась как-то боком и рукой до крючка не доставала, к тому же ударилась своей многострадальной лодыжкой о порог и взвыла.

      – Да что ж это сегодня за день такой? – воскликнула я и еще раз попыталась нащупать крючок. Ничего не вышло. – Убью тебя! – простонала я, имея в виду Альку, после чего, решив не истязать себя, влезла в машину, легла на сиденья и сунула вниз голову одновременно с рукой.

      Вместо крючка я смогла нащупать кое-что другое: небольшой целлофановый пакетик. Извлекла его на свет божий, разглядела содержимое и громко сказала:

      – Мама моя! – с испугом косясь на распахнутые ворота гаража. Перевела взгляд на пакет и зябко поежилась. Неужели Алька оставила это в машине? Дура она, что ли? К ее услугам сейф в банке. Даже если Витеньке об этом знать не положено, прятать такую ценность в машине – глупость невероятная. Нет, это не Алька. А кто? – О, черт! – через минуту возвестила я, вроде бы уяснив, за что убили Сережу. Точно, все сходится. Он заметил «Тойоту», насторожился, поэтому и кинулся мне на помощь.