Главред: Назад в СССР. Книга 3. Сергей Савинов

какой-то архив!

      – Позвольте-ка, – попросил Сеславинский, надевая на нос очки. – Это же… это… Я могу ошибаться, но это похоже на фотографии Тюлькина!

      – Кого, простите? – уточнил чекист.

      – Народный фотограф! – выдохнул я. – Константин Филиппович, вы знали об этих снимках?

      – Нет! – воскликнул директор. – Их… привезли совсем недавно, я планировал разобрать архив. Только дел сейчас с празднованием Нового года, сами понимаете…

      – Евсей Анварович, вы на машине? – я повернулся к чекисту. – А то я свою отпустил…

      – Да, меня ждет водитель, – сказал Поликарпов, непонимающе глядя на меня.

      – Нам нужно срочно ехать к развалинам Дятькова! – заявил я. – Константин Филиппович, вы с нами?

      – Разумеется! – воскликнул директор ДК.

      – Евсей Анварович, это очень важно! – я повернулся к чекисту. – По дороге все объясню.

* * *

      В будущем Россию и нашу Тверскую область захлестнула мода на частные музеи. Как правило, они создавались местными активистами – краеведами, историками и просто неравнодушными людьми. Мне доводилось бывать во многих, когда я готовил спецматериал. Например, в селе Михайловском под Тверью – там работал Музей гвоздарей. Местные просто взяли в аренду здание, привели его в порядок и подготовили экспозицию со старыми вещами. Патефоном, маслобойками, ткацкими станками, самодельными игрушками. И получился музей старого деревенского быта, посвященный местным ремесленникам – васильевским и михайловским гвоздарям.

      У нас в Любгороде тоже открыли похожий музей, и среди экспонатов там было несколько пожелтевших снимков деревенского фотографа Архипа Тюлькина. Их случайно обнаружили в районном ДК почти полностью сгнившими и рассыпавшимися… А основное собрание, как впоследствии выяснилось, погибло в развалинах дятьковской избы-читальни. Той самой, о которой мы только что говорили столь буднично. А я-то ведь и не сразу об этом вспомнил! Но главное, что все-таки сознание Женьки Кротова из двадцать первого века вовремя выдало нужную информацию.

      Обо всем этом, разумеется, скрыв источник своих знаний, я рассказал Поликарпову, пока мы мчались на серой кагэбэшной «Волге» в сторону разрушенной деревни Дятьково.

      – Это же достояние нашей малой истории! – не переставал восклицать Сеславинский. – Евгений Семенович, как хорошо, что вы тоже знали о Тюлькине! И хорошо, что вспомнили!

      – Неужели он настолько ценен, этот ваш Тюлькин? – спросил чекист. – Что такого в этих старых фотографиях?

      – Пройдет время, Евсей Анварович, – сказал я, – и за этими кадрами будут охотиться, чтобы восстановить память о нашем прошлом. А мы сейчас с вами эту память спасаем.

      Машина затормозила возле разрушенного деревенского дома, присыпанного ярко-белым снегом.

      Глава 8

      Номер сдавали в бешеном темпе. И это с учетом того, что у нас почти все было готово еще вчера! Однако меня словно накрыло самоедством – я без конца лакировал