Малая. Алайна Салах

с незнакомцем, ставшим свидетелем одного из самых ужасных дней в моей жизни, рассчитывая, что он оплатит мой обед. Папа провалился бы сквозь землю, узнав, до чего я докатилась.

      – Спасибо большое. – Оторвавшись от накрахмаленной скатерти, я заставляю себя взглянуть на Севера. Почему такой мужчина как он вдруг решил возиться с неудачницей вроде меня – загадка. Он явно не заинтересован мной как женщиной.

      – Твои макароны еще не принесли, – без улыбки отвечает он. – Рано благодарить.

      – Не только за макароны. А за то, что в самый паршивый день в моей жизни вы… то есть ты, оказался рядом. Я догадываюсь, что у тебя есть дела поинтереснее, чем нянчиться со мной.

      – Ну почему же? Для меня это интересный опыт – стать свидетелем судьбоносных событий. Я рад, что мы встретились.

      – Расскажи что-нибудь о себе. – С улыбкой прошу я, до конца не уверенная, что имею право на такую фамильярность. – Обо мне ты и так знаешь слишком многое.

      Его лицо пересекает кривая усмешка.

      – Ты знаешь мое имя, номер моей машины и то, что я никогда не был женат. Неплохо для часового знакомства.

      – Ты не говорил, что никогда не был женат. Ты сказал, что у тебя нет жены.

      – Значит, теперь ты знаешь еще больше. Так что? Решила, куда поедешь после?

      Потупившись, я качаю головой.

      – Нет пока. Но это не значит, что нужно за меня переживать. Ты уже и так сделал для меня очень много. Серьезно, я не пропаду.

      – Сколько денег у тебя на карте? – Прямота этого вопроса заставляет меня вздрогнуть.

      – Немного.

      – Немного – это сколько?

      – Примерно столько, чтобы оплатить это обед. – Поняв, что звучу жалко, я решаю пояснить: – Обычно я не бедствую. Просто так совпало.

      Так совпало, что новость о моей несуществующей беременности пришлась на конец месяца, когда деньги, выделяемые мне Родионом, подошли к концу.

      – Держи. – Север открывает бумажник и кладет на стол две купюры. – Хватит на то, чтобы снять гостиницу. Приглашать к себе не входит в мои планы. – Заметив мое за пунцовевшее лицо, он с усмешкой добавляет. – Ничего личного, малая. Просто люблю спать один.

      – Я не могу их взять. – От растерянности я даже прячу руку под стол.

      – Почему?

      – Потому что это ваши… то есть твои деньги. А мы друг другу никто.

      – Бери. – В его голосе отчетливо слышится металл. – Или милосердие теперь не в чести?

      – Если сомневаешься, то лучше не делать, – цитирую я очередной завет отца. – Не хочу злоупотреблять твоей добротой.

      – Тогда будешь мне должна. – Насмешливо сощурившись, Север откидывается на спинку кресла. – Так тебя устроит?

      – Напоминает сделку с дьяволом, – с нервным смешком замечаю я. – Попросишь взамен мою душу?

      – Это самый крайний случай, – Север смеется. Кажется, делает это искренне, судя по яркому, почти озорному блеску в серо-зеленых глазах. – Я отойду ненадолго. – Приложив телефон к виску, он встает. – Несут нашу еду, так что тебе будет, чем заняться.

      С