Двери не для фэйри. Надежда Мамаева

выдрали дверь в лучших драконьих традициях, – с охотой пояснила я.

      – Ясно, – коротко бросило в переговорник начальство, и, прежде чем оно отключилось, я услышала сдавленный рык: – Приготовиться к захвату!

      После артефакт связи пиликнул и отключился, а я вновь вернулась к схинцам, которые, судя по звукам, наконец-то занялись делом и начали красть.

      – Хватай шмагу и ломимся! – рыкнул на драконьем обладатель скрипучего голоса. В динамике что-то интригующе зашуршало. – Ну? Все?! Да оставь ты этот рубин!

      Я записала на листе: «Первый объект приказал второму взять документы и оставить драгоценный камень (рубин) на месте».

      – Ты чё?! Булыга с мой кулак! На фтырх! Я и его прихвачу.

      Моя рука продолжила стенографировать: «Второй объект удивился и возразил, что рубин большой и он его возьмет с собой».

      – Нам только писульки дерну…

      Договорить взломщик не успел. Раздались грохот, звуки стрельбы и громовое капитана:

      – Стоять! Именем закона вы арестованы!

      После этих слов обычно начиналась основная работа у офицеров. А моя… Моя наконец-то заканчивалась. Я с наслаждением потянулась. Можно было идти домой. На меня, на миг оторвавшись от стенографирования, с завистью посмотрел Норрис. У него сегодня банда с южного округа обсуждала налет на банк, так что вервольф с красными глазами, в которых плескалась ненависть, ожесточенно записывал разговор.

      – Пока, Рис! Удачи! – Я подняла руку, махнула коллеге, который остался в кабинете один, и, накинув легкую спортивную куртку, поспешила прочь, чтобы спустя пару минут сбежать по ступеням отдела и вдохнуть свежий ночной воздух.

      Эх, знала бы я, чем эта прогулка обернется, – осталась бы в офисе до утра. Но я слишком хотела спать и мыслями была уже в постели. Это-то меня и подвело.

      А начиналось-то все как хорошо… Восток еще не подернулся розовой лентой, но там, на горизонте, небо стало светлеть, в воздухе витала пряная свежесть сирени. Та только-только начала зацветать. Ее пышный куст, что рос рядом с углом здания правопорядка, отчетливо белел в сумерках.

      Предрассветная прохлада бодрила так, что мне невольно захотелось перейти с шага на легкий бег. Я не стала отказывать себе в этом желании. Тем более на мне были удобные кроссовки, джинсы. А тканевая сумка с широким ремнем, перекинутая через плечо, не мешала движениям.

      Зато мое целенаправленное движение помешало кое-кому. Патрульным. Двое офицеров остановили меня, едва я миновала парк с его золотыми фонарями, отбрасывавшими на дорожку мягкий мандариновый свет, и выскочила на набережную Отры.

      – И куда это мы так торопимся? – заступив мне дорогу, спросил один из них.

      Этот патрульный был высоким, плечистым и… слегка шерстистым. Во всяком случае, уши и загривок уже частично трансформировались, так что без слов стало понятно, что предо мной двуликий, весь вид которого намекал, что от него не убежать. Второй