Невидимые узы. Жан-Франсуа Паск

нее майором Делестраном, главой следственной группы.

      – Мне только что звонил патрон. В одном из бассейнов сада Тюильри нашли тело с раной на затылке. Я свяжусь с судмедэкспертом. Можешь вытащить план сада?

      – Есть, командор!

      Виктуар удалось ответить без малейшей наигранности, разве что чуть громче, чем требовалось.

      – И уволь меня от плана в цвете. Захотим увидеть изображение в натуре – откроем глаза пошире.

      – А что насчет остальных?

      – Я свяжусь с Митчем, он всех предупредит. Мы оставим им грязную работу. Пусть перепишут ночные звонки, но это вряд ли что даст. Сама знаешь, преступники не говорят по телефону – в отличие от невиновных.

      Делестран лукавил, но, как это часто бывает, слова преобладали над смыслом. Главное – не дать себя провести.

* * *

      Судмедэксперт обещал быть на месте только через сорок минут, без него не начнут, так что нет смысла включать мигалку. У них будет время проникнуться атмосферой места преступления и оценить окружающую обстановку. Выехав за шлагбаум, Бомон повернула направо, на бульвар Бесьер, чтобы попасть на бульвар Мальзерб [4], и направилась в центр города. Делестран изучал план сада на листе бумаги формата А4 и как будто уже обдумывал дело.

      – Проблема, командор?

      – Как посмотреть… Я работаю в Париже уже двадцать пять лет и вдруг сделал открытие. Деталь, но все же… Ты знаешь Тюильри, малышка Виктуар?

      – Иногда гуляю там. А что?

      – Помнишь бассейны?

      – Смутно.

      – Ну так вот – их там шесть.

      – Да, знаю, видела на плане. Восьмиугольный бассейн смотрит на площадь Согласия, большой круглый, окруженный четырьмя меньшими, – на Лувр.

      – И что?

      – По статистике, шансов у нас один к шести, хотя Тюильри не больше Версаля, так что скоро узнаем.

      Делестран хмыкнул.

      – Поступим так: езжай по улице Сент-Оноре, потом припаркуемся на Риволи.

      – Хорошо, командор.

      – Я пятый раз за утро слышу это слово. Когда ты начнешь называть меня по имени?

      – Никогда, командор.

      – Шестой раз, малышка!

      – Повторяешься, командор.

      И верно – он назвал ее так второй раз. Проклятый патернализм…

* * *

      Они нашли место у аркад, на подъезде к отелю «Мерис», перед которым на проезжей части стоял грузовик.

      Через распахнутую заднюю дверь были видны большие мешки с грязным бельем, навалом брошенные на пол. Делестран все еще держал в руках план и делал на его обороте заметки. Бомон отвечала за «имущество» – оперативный чемоданчик со всем необходимым, чтобы не упустить ни одной детали при проведении следственных действий. Им пришлось подождать, пока в транспортном потоке появится зазор, чтобы развернуться и оказаться на другой стороне. Сад Тюильри красовался перед ними как зеленое святилище Парижа.

      Делестран поднял глаза к небу и зацепился взглядом за белый шлейф, оставленный

4

По правилам – Мальзерб. Но Парижане гораздо чаще говорят «Малерб».