Тень Торквемады. Виталий Гладкий

небольшой налог. Наличие расписок-чеков освобождало купцов и путешественников от необходимости перемещений драгоценных металлов и денег. Можно было отправляться в паломничество с небольшим кусочком кожи, и в любой комтурии тамплиеров получить полновесную монету. Благодаря этому нехитрому способу денежная собственность владельца чека становилась недоступной для разбойников и грабителей, число которых было очень велико, а Орден в конечном итоге получал от этих операций немалую прибыль.

      – …Хорошо бы, князь, нам вместе встретить заморских калик, – тем временем продолжал посадник. – Все ж восемнадцать насад… да и рыцарей там много. Как бы беды не вышло. Вдруг это уловка тевтонцев или свеев? Чтобы застать нас врасплох. А тут ты со своей дружиной. У тебя ратники все молодцы как на подбор, к тому же, хорошо обучены, не то, что наши бояре, – польстил князю Юрий Мишинич. – Не посмеет заморский люд в твоем присутствии зло свершить.

      Вот оно! Озарение пришло свыше – будто молнией ударило. Задружить с тамплиерами! Гляди, и деньгами помогут, не бедные, чай. Но главное – ратниками. А уж как могут драться рыцари Храма, Юрий Даниилович хорошо знал. Отец рассказывал, как русские безземельные князья и их дружины принимали участие в крестовом походе и вместе с герцогом Годфруа де Буйоном решили исход битвы за Никею. Принять беглых храмовников на службу! Вот тогда и посмотрим, кто достоин места великого князя Владимирского…

      – Умно, умно… – важно ответил князь. – Исполню твою просьбу, а как же. Как не помочь Новгороду в таком серьезном деле. – Он встал. – Благодарствую за угощение, боярин, пора и честь знать. Пойду к дружине, нужно готовиться к приему заморских гостей – оружие и доспехи начистить до блеска, одежду починить… да и время уже позднее.

      Растерянный посадник, голова которого бурлила словно котел от разных мыслей, машинально поклонился князю, и тот отправился восвояси. В этот момент Юрий Мишинич забыл про все на свете, в том числе и про грамотку, которую намедни читал Юрий Даниилович. Все его мысли были заняты заморскими каликами…

      День выдался – загляденье. Солнце грело по-летнему, небо было чистым, только на горизонте ходили тучки, похожие на лебединый пух. Легкий ветерок над рекой был шаловлив, ласков и нес не обычную сырость, а сухое тепло.

      Главная Волховская пристань полнилась народом. Впереди стояли князь Юрий Даниилович, посадник и владыка новгородский, архиепископ Феоктист. По причине плохого здоровья он должен был вскоре уйти со своего поста и удалиться в Благовещенский монастырь, но новый владыка еще не прибыл в Новгород, и Феоктист, превозмогая слабость и опираясь на церковного служку, стоически ожидал появления храмовников. За ними теснились бояре – все оружные, в богатых одеждах. Позади бояр взволнованно переговаривались нарядно одетые горожане, в основном житьи люди и купечество.[23] Были на пристани и черные люди – весть о прибытии каравана заморских калик разнеслась по городу очень быстро. У многих новгородцев – не только

23

В Великом Новгороде существовало следующее сословное деление: 1. Бояре городские – высший класс; владели землями в городе и его окрестностях, имели капитал, ссужали деньги купцам, занимали все высшие должности. 2. Житьи люди – меньшие землевладельцы, чем бояре, и с меньшим капиталом, не занимавшие высших должностей; иногда занимались торговлей. 3. Купечество – делилось на гильдии, высшей из которых была «Ивановское сто». 4. Черные люди – в «черных людях» числились ремесленники, мелкие торговцы, рабочие. 5. Бояре сельские – владели сельскохозяйственными угодьями. 6. Своеземцы – не бояре, но люди, которые имели свою землю и сами ее обрабатывали. 7. Смерды – крестьяне, обрабатывавшие государственные земли. 8. Паломники. 9. Изорники, кочетники – крестьяне, обрабатывавшие чужие земли. 10. Закупы (от «купа» – долг) – крестьяне, бравшие плату за свою работу вперед. 11. Одерноватые холопы – низшая ступень, полные рабы; стали такими в результате невыплаты долга или совершения какого-либо проступка.