Мама на полставки. Айрин Лакс

ся криком малыш, одетый в белое.

      И кругом – никого!

      – Уаааа! – личико малыша аж покраснело от натужного плача.

      Вообще-то это не мое дело.

      Я всего лишь проходила мимо, шла к лифту после неудачного собеседования.

      Чужой малыш в чужой приемной – не моя проблема.

      Но сердце так сжимается от плача, что я решила взять на руки вопящего младенца и успокоить его.

      Малыш захлебывался в реве. Сколько он так кричал?! Неясно. Но неужели всем наплевать на истошный рев?

      – А где же твоя мама? Может быть, в туалет пошла? – спросила ласково, поглаживая малютку по голове.

      Внезапно дверь кабинета директора распахнулась.

      На пороге приемной появился мужчина-брюнет. Таких красавцев обычно помещают на обложку мужских журналов и в рекламу парфюма или дорогих машин. У него правильное, красивое лицо, решительный подбородок с модельной щетиной и сурово поджатые губы.

      Острые скулы, немного впалые щеки, у него уставший, немного раздраженный вид и потрясающие глаза светло-карего оттенка с черными крапинками, как будто чаинки попали в кружку с напитком и заружились там.

      Именно такое чувство испытала и я, заглянув в его глаза. На миг голова закружилась, а потом словно из легких выкачали весь кислород – настолько сердитым был взгляд красавца!

      – Благодарю, Ксения. Звонить не надо. Новенькая уже пришла. Отдыхай, лечись, Ксения!

      Босс мгновенно дотронулся пальцем до беспроводных наушников, прерывая разговор.

      – Почему ты опоздала? – поинтересовался еще более холодным тоном.

      Его короткое «ты» заставило меня покрыться мурашками, а следом прокатился жар от носков туфель до самой макушки, когда хам критически осмотрел меня снизу-вверх и обратно.

      – Принимайся за работу!

      – Вы это мне?

      – Тебе, – кивнул хам.

      Его телефон зазвонил, мужчина развернулся на пятках и подошел к окну, ответив собеседнику на английском.

      Я продолжала держать кричащего малыша и ждала, пока красавчик повернется и возьмет ребенка на руки. Судя по всему, этот рослый, широкоплечий мужчина и есть босс фирмы.

      «Сабитов Эмин Муратович» – успела я прочитать на позолоченной табличке.

      Надо же, какое необычное и очень красивое имя! Родители у него большие оригиналы!

      Сабитов продолжал болтать по телефону, но долго разговор не продлился, красавчик попрощался и развернулся в мою сторону.

      – Анна? – поинтересовался он. – Почему ты еще стоишь без дела?!

      По странному стечению обстоятельств хамоватый красавец ждал Анну, и я, вот как совпало, тоже была Аней!

      Бывает же такое! Ну да ладно, имя у меня не бог весть какое оригинальное!

      – Да, – кивнула я. – Я Аня, но я…

      Все-таки я решила сразу расставить все точки над i, сказав Сабитову, что я не та Аня. Но он резким взмахом руки оборвал мою речь.

      – Почему опаздываешь, Аня? – поинтересовался командным тоном и растер виски. – Я понимаю, что тебя выдернули из декрета и всего лишь попросили подменить Ксению, пока она на больничном, – мотнул головой в сторону стола секретаря. – Но платить я тебе намерен не меньше. Вернее, намеревался платить не меньше, пока ты не опоздала и не заявилась… – поморщился. – С этим орущим младенцем!

      – Постойте, вы все не так поняли! Я ищу работу, но…

      Босс раздраженно развел руками:

      – В общем, так. Приступай немедленно! Не видишь, что я зашиваюсь?

      Эээ… Как же его там зовут? Я подсмотрела имя на табличке.

      – Эмин Маратович!

      – Эмин Муратович! – поправил меня босс. – Запоминай и не стой, шевелись уже! Мне нужно организовать встречу с партнерами, а я совсем ничего не смыслю в записях Ксении. Созвонись и приступай, приступай, дорогуша! – похлопал, подгоняя меня.

      – Да нет же! Все не так! Я Аня, но явно не та, которую вы ждете. Я…

      – Аня-Маня-Таня, хоть Манюня! – ответил еще более раздражено босс. – Приступай, в общем, потом разберемся. Принята на работу! Оклад будет как у Ксении, – назвал шестизначную цифру.

      Эта цифра заставила меня проглотить возмущение, к тому же я нуждалась в работе и даже не рассчитывала и на половину от озвученной суммы.

      – Справишься, получишь премию в пятнадцать процентов.

      Мамочки, до чего же хороший день. Как сильно мне повезло!

      Но есть одно «но»…

      Ребенок в моих руках начал извиваться и ерзать. Я посмотрела на кроху, к кофточке на груди была приколота бумажка с надписью от руки:

      «Это твой ребенок, Сабитов!»

      Четыре слова и больше ничего.

      В общем, пусть я не была той самой Аней, но я была готова потрудиться и хорошенько подзаработать, если бы не один нерешенный вопрос.

      – А как же ребенок, Эмин Маратович?

      – Ребенок