Альбом страсти Пикассо. Плачущий ангел Шагала. Ольга Тарасевич

настолько хорошо знал английский, я почти не говорила по-испански… Тут невольно начнут появляться подозрения, что парню нужна не я, а моя банковская карта…

      Но все равно, несмотря на все эти грустные мысли, я чувствовала себя ослепительно счастливой!

      У меня никогда не было таких потрясающих каникул, такого красивого парня!

      В тот день, когда с Хосе случилась беда, мы не пошли ни на пляж, ни в кафе.

      Раскаленное солнце приклеилось к небу с самого раннего утра и распространяло душные облака жгучего воздуха. В тени высоких домов было чуть прохладнее, но стоило только высунуться на свет – и все тело оказывалось в сауне обжигающего пара.

      Промокнув от пота за те пару секунд, которые ушли у нас на то, чтобы добежать от машины до подъезда особняка, мы поднялись по приятно-прохладной лестнице. Я уже предвкушала поворот ключа, ледяной душ, холодок кондиционированного воздуха на влажной коже, поцелуи Хосе, возбуждающие прикосновения и объятия…

      – У нас нет ни капли воды, – вдруг воскликнул мой любовник. – Дай мне свою карту, я сбегаю в магазин.

      Не то чтобы я ему не доверяла.

      Просто Вадим так меня воспитал – нужно всегда быть настороже. Не надо подвергать Хосе соблазнам с банковской карточкой!

      – Ты принимай душ, я сама схожу за водой, – вдохнула я, с ужасом представляя плетки зноя, которые уже скоро исхлещут тело пекучими ударами.

      – Жду тебя. Дверь будет открыта, – он многозначительно улыбнулся и лукаво посмотрел на меня. – Приходи скорее, я уже сгораю от нетерпения…

      Ближайшая лавочка, по закону бутерброда, оказалась закрытой. Мне пришлось тащиться в супермаркет, а он находился минутах в двадцати ходьбы от дома Хосе.

      – Я купила твою любимую минералку, и сок, а еще пива, – радостно защебетала я, оказавшись наконец в прихожей. – А почему ты не включил кондиционер, и…

      Это какое-то странное кино, страшное, неправильное.

      Нет, так не бывает!

      В гостиной на полу лежал Хосе, из его груди торчал нож. По белой футболке расползалось ярко-алое пятно. Оно было таким ярким, что я… улыбнулась.

      – Хосе, хватит прикалываться. Ты хотел меня испугать, тебе это удалось, и…

      Его ресницы дрогнули. Ну конечно: не может удержаться, слишком велика охота посмотреть на мою перепуганную физиономию!

      Я начинаю хохотать:

      – Отличный розыгрыш! Только вот майка от кетчупа не отстирается!

      – Таня… послушай…

      Я сразу похолодела.

      Он говорил с какими-то жуткими хрипами, напоминающими скрип двери. И на губах показалась розовая пена.

      – Таня, послушай… Я ему сказал – рисунки в моей квартире в Ситджесе… Я думал обмануть его, выиграть время, убежать. А он вдруг пырнул меня ножом…

      Рисунки, ах да, рисунки!

      Да будь они прокляты, те каракули Пикассо!

      Неужели мой мальчик умирает?

      – Хосе, миленький, как у вас вызвать» Скорую помощь»? –