Оляна. Игры с Артефактами. Ольга Пашнина

призвание выбрала: дом, семья. Колдуньей стать не смогу.

      Я поднялась, чтобы вернуться в дом. Холодало, да и сидеть рядом с Виктором я больше не могла.

      – Простите меня, ваше величество. Лучше я пойду спать. Спасибо за целительство.

      – Ты сама сказала, что если я захочу, то дам награду, – донеслось мне вслед.

      Я замерла на последней ступеньке. Но потом преодолела минутный порыв и вернулась к себе, не потревожив сестренку.

      В доме еще долго не смолкал смех Сомжара. А может, смеялся кто-то другой, один из тех, что приехали с Виктором. Я не могла уснуть, ворочаясь и обдумывая слова короля.

      Дар. Дар, о котором я и не помышляла. Хватит ли смелости мне уехать навстречу новому будущему? Тому, которое так старательно отводила от меня мама?

      Все решилось наутро.

      Разбудил меня плач мамы. В доме слышался тихий, успокаивающий голос отца и привычный смех сестренки. А еще ржание лошадей и мужские голоса, доносящиеся со двора. И ставший монотонным стук дождя о стекла.

      – Оля, вставай, – отец как-то странно на меня посмотрел, – и иди в кухню.

      Я поднялась. Догадок относительно того, что случилось, не было. Вернее, была, но только одна. И о ней я старалась не думать. А Виктор не обманул: простуды как не бывало. Ненадолго это, скоро опять слягу, но так приятно почувствовать себя здоровой. Я наспех оделась, решив, что раз уж меня избавили от простуды, сапоги можно не надевать.

      В коридоре я столкнулась с мамой, и это еще больше укрепило меня во мнении, что происходило нечто из ряда вон выходящее. Она с жалостью посмотрела на меня и даже не отругала за отсутствие обуви.

      – Мам, что такое? – тихо спросила я, пытаясь унять участившееся сердцебиение.

      – Иди в кухню. – Она тяжело вздохнула.

      Глаза ее были влажные.

      – Мам…

      – Не бойся, Олян. Иди к отцу.

      Что-то в ее взгляде меня немного успокоило. Почему-то подумалось, что если Виктор узнает, кто я, реакция мамы будет другой. А значит, смысла выбираться из дома нет. Да и не решилась бы я на такой шаг – сбежать и оставить родителей в руках Виктора.

      Они с отцом сидели за столом, который по сравнению с Виктором казался слишком уж маленьким. А ведь мы умещались за ним всей семьей.

      Папа выглядел уставшим и хмурым. А Виктор что-то ему спокойно говорил, не повышая голоса, но чувствовалась в каждом слове сила. Потому отец даже не пытался спорить. Мне потребовалась секунда, чтобы включиться в разговор.

      – Вы ведь понимаете, что это предложение делается одному из тысячи. Чистая случайность, но настоящая удача. Именно ее я и искал.

      – Доброе утро. – Я произнесла это слишком хмуро, и папа бросил на меня предупреждающий взгляд. – Что происходит?

      Виктор поднялся. Я знала, что он не может сидеть, пока дама стоит, и удивилась, что в отношении меня это правило соблюдается. Вслед за ним поднялся и отец.

      – Садись, родная. – Он кивнул на стул.

      Я поспешно