Моя нечаянная радость. Татьяна Алюшина

и больше, маховик подготовки к свадебному торжеству. В этот раз свалить все заботы на родителей не получилось, и Майе пришлось лично впрягаться в подготовку к знаковому событию.

      И поначалу ей даже понравилось составлять планы, списки нужных дел, продумывать все до мелочей, чувствовать некий душевный подъем от ожидания предстоящего события… Но! В один не прекрасный момент, когда она рассматривала образцы пригласительных открыток, которые разложила перед ней улыбчивая девушка-менеджер, Майя вдруг как прозрела и до конца осознала, что через несколько недель она станет женой Олега.

      И это осознание накрыло ее, как пыльным душным мешком!

      Почувствовав неожиданную нехватку воздуха, она схватила сумочку и, скомканно извинившись, пролепетав нечто невразумительное, пулей выскочила на улицу и принялась вдыхать-выдыхать, стараясь заглушить волну паники и справиться с удушьем!

      Мама дорогая!! Неужели все повторяется!

      И знаете, что? Да! Все повторялось, только на этот раз еще в более извращенной форме!

      На сей раз Майя была уже постарше и знала-понимала про эту жизнь уже ой как побольше себя прежней. Ей пришлось пройти немало житейских школ в коллективах разных и с разными непростыми людьми.

      И как-то очень быстро, почти стремительно из элегантного воспитанного молодого человека Олег Иванцов превратился для нее в занудливого сноба, сосредоточенного только на своей драгоценной особе, жуткого метросексуала, как теперь принято это пафосно называть, а попросту: шмуточника выпендрежного, придирчиво-требовательного до отвращения к модным тенденциям во всех мелочах и деталях. До ее отвращения.

      И такой, знаете, рассуждает: фи, что это вон та дама на себя надела, это же прошлогодняя коллекция; а вот эта, что, не догоняет, что вещи на ней не сочетаются; а этот мужик совсем без понятия: одет от кутюр, а маникюр не сделан.

      Олег имел завышенные требования к жизни и к окружающим людям заодно. Ничего конкретного он делать не умел, в том смысле, что ручками и головой, ну, хотя бы бизнес какой-нибудь мало-мальский свой состряпать при таких-то заявках к жизни, ну или экономист, юрист, аудитор на крайний случай, все-таки реальное дело. А он себя элитным менеджером называл и, по Майиному мнению, ничего не делал.

      Майка оставила все дела по подготовке торжества, и недоумевающей маме пришлось подхватить брошенное «знамя» в разгар боя и взять все в свои руки, пытаясь выяснить у дочери, что с ней происходит.

      – Майя, я понимаю, ты нервничаешь перед свадьбой, но все идет по плану, вовремя, ты все прекрасно организовала, не надо так беспокоиться и бросать все дела на последнем этапе, – призывала дочь к порядку Лариса Анатольевна.

      – Мам, у нас сейчас новая коллекция, ужасно много работы, мне надо все успеть сделать…

      Ну, или еще чего придумывала и невнятно мямлила в оправдание Майка.

      За три дня до свадьбы она уже откровенно задыхалась от приступов удушья, чувствовала себя загнанной в ловушку свободолюбивой мышью, и не могла даже голос бодрого жениха