Чемпион. Том 4. Валерий Гуров

опять-таки, Пельмень, который имел в основе советскую школу бокса, в отличие от большинства америкосов знал методики Худадова и Захарова, которые исследовали психологию подготовки бойца. Эти уважаемые дядьки на пальцах объясняли, как привить бойцу тот тип мышления, который поможет подойти к соревнования в лучшей ментальной форме из возможных. И Худадов и Захаров акцентировали особое внимание на самовнушении.

      Следуя догматам великих, Пельмень все три дня до соревнования сосредотачивался на том, что визуализировал будущую победу нокаутом и для пущего эффекта отрабатывал апперкот, которым собирался вырубать своих соперников в бою.

      – Пфа, пфа, пфа, – Саня прыгал сайгаком возле зеркала, выбрасывая апперкот.

      Делал подскоки на носках, апперкот выбрасывал из расслабленного состояния, чередовал его с уклонами и нырками.

      Игорь Борисович, слыша эти выкрики, пару раз заглядывал в комнату к непутевому сынку.

      – Санек, ты в туалет хочешь? Сань, ты что приболел? – поочередно спрашивал он.

      – Не беси, бать, я тренируюсь, – отвечал каждый раз Пельмень, стискивая зубы.

      И бывший физрук, пожимая плечами, уходил.

      Попрыгав вдоволь у зеркала, Пельмень переходил к так называемой аутогенной тренировке, снимая с себя утомление, перевозбуждение и вышвыривая откровенно дерьмовые мысли из головы. Такие тренинги выглядели не менее специфично, чем танцы с бубном у зеркала. Но черт возьми, это помогало!

      Саня садился на стул, расслаблялся и вслух повторял:

      – Кто чемпион? Кто здесь сукин сын? Кто главный ганстер?

      Повторяя эти фразы, Саня расслаблялся и избавлялся от нервного возбуждения.

      – Я чемпион, я сукин сын и главный ганстер! – вместе с ответом, Саня на бодряках вскакивал со стула рывком, разводил в стороны руки, делал глубокий вдох и гулко выдыхал.

      Следом вновь тренировал возле зеркала апперкот. И так несколько раз подряд.

      Одновременно с аутогенной тренькой, Пельмень использовал упражнения, которые однажды прочел у Морозова. Саня ложился на кровать, смотрел на потолок, делая глубокий вдох и задерживая дыхание. А затем напрягался всем телом на несколько секунд, после чего выдыхал…

      – Я песчинка пыли, парящая в воздухе… – шептал он и пытался еще больше расслабиться.

      И с этими словами спокойно засыпал, как убитый. Шло нужное восстановление. Мысли в голове приводились в порядок.

      По итогу на третий день, когда Пельмень повторил в очередной раз комплекс упражнений, и вырубился, внутри сидело четкое ощущение правильности выбранного пути.

      К Бою Саня был готов.

      Ему не терпелось показать себя на ринге во время соревнований.

      Настало время.

      Поэтому, когда Саня поднялся с кровати на следующее утро, то чувствовал себя просто восхитительно, готовый рвать и метать будущих соперников. Цель попасть в США обязательно должна быть достигнута. Другого просто не дано.

      В