И про любовь тоже. Марина Болдова

собой. Еще недавно она была уверена, что смерть Зои Оганезовны Орловой-Томерян никак не связана с убийством Петра Ивановича Муравина. Но мелькнувшая вдруг в сознании фраза «все тайны хранит старый дом» заставила ее выйти на улицу и повернуть в сторону соседнего участка. Конечно, старых домов в поселке было много, да почти все, но Кира точно знала, что речь «в послании» шла о даче Муравиных. Двигаясь почти как зомби, она даже не сразу увидела Макса и Кустина, которые шагали навстречу.

      – Кира Сергеевна, не дождались меня? Решили сами?

      – Что – сами? – не поняла Кира.

      – Поспешить сообщить мне важную информацию, – спокойно ответил майор, а Кира заметила на его губах легкую усмешку.

      – Да при чем здесь вы?! – с досадой отмахнулась она. – Мне нужно в дом! Вы же осматривали его, да?

      – Работаем, – коротко ответил Кустин. – Вы о чем-то вспомнили, Кира Сергеевна?

      – Нет! То есть, возможно… но нужно хорошенько обыскать все комнаты. Обязательно. Тогда все узнаем. Если найдем доказательства!

      – Доказательства чего? – явно насторожился следователь, бросив тревожный взгляд на Арканова.

      – Связи двух убийств – Зои Оганезовны и Петра.

      – С чего вдруг такая уверенность, что старушку убили? Я вам этого не говорил определенно.

      Кира не ответила.

      – Ну, хорошо, допустим. Вскрытие покажет причину смерти. Учитывая возраст…

      – Да при чем тут возраст?! Днем на нее напали в лифте, вы забыли? Преступник забрал телефон, распотрошил сумку и порвал платье… зачем? Ему нужна была вещь, которой у Зои Оганезовны в этот раз при себе не оказалось. Хотя обычно она, эта вещь, была всегда при ней. И я знаю, что это – медальон с фотографиями внутри. Мне Зоя Оганезовна пожаловалась, что забыла его дома, то есть на даче Армена. И в то же время обрадовалась, что вору медальон не достался.

      – Почему сразу не рассказали о нем?

      – Потому что жена Армена Светлана нашла его недавно, когда зашла в комнату Зои. Открыла…

      – Чьи фотографии внутри?

      – Мужчины в кителе и… моя. То есть почти наверняка моей бабушки Киры. Именно ее «узнала» во мне Зоя Оганезовна.

      – Где сейчас медальон?

      – У деда. Я провожала Армена, хотела вернуться, чтобы подождать вас в доме, а тут…

      «Вот что я ему сейчас должна сказать? Что меня вдруг осенило? Накрыло? Или что? Как объяснить майору Кустину, с какого перепуга я рвусь в дом Муравиных?» – думала Кира, с надеждой глядя на молчавшего все это время Арканова, – мол, выручай, что стоишь как истукан!

      – Товарищ майор, давайте сходим в дом, гражданка Лушникова на месте нам все и объяснит, так ведь, Кира Сергеевна? – произнес Арканов.

      Она ничего не ответила Максу, обидевшись на «гражданку Лушникову». Не Лушникова она с утра, а вновь Бранчевская. Осталось паспорт поменять. А потом долго и больно вытравливать из сердца самого Лушникова, выветривать его запах из квартиры, глушить страх одиночества, потому что без него она – одна.