Возрождение Феникса. Том 10. Григорий Володин

хруст кости и истошный ор.

      Невидимость демоника пропадает, сломанная нога подвернулась, и вор падает на пол. Поднимаю левую ногу и бью. Всей подошвой, со смаком. Вор вбивается головой в пол и затихает. Под продолжающееся молчание посетителей я наклоняюсь к нему и достаю из внутренних карманов длиннополого плаща два свертка. «Утро в лесу» и «Тройка».

      – Вор картин Ее Сиятельства попался! – громко заявляю на весь зал. – Служебный персонал данного заведения, прошу вас сообщить охране о поимке зловредного нарушителя.

      Один из официантов кивает и бросается за двери. Вскоре приходит целая группа безопасников. Картины у меня изымают, самого отводят в сторону и допрашивают. Рауля тоже один бугай осыпает расспросами.

      – Как вы поняли, что у вора картины? – спрашивает меня безопасник, ощупывая подозрительным взглядом.

      – У него торчало полотно из кармана, – пожимаю плечами. – А когда громкоговорители объявили о пропаже картины, я состыковал одно с другим. Подошел к молодому человеку уточнить, но он вдруг закричал и стал невидимым. Вот я его и задержал.

      – Сломав ногу? – скептически изгибает бровь безопасник.

      – Так получилось, – делаю невинное лицо. – Он же был невидимый, я не видел куда бил.

      Безопасник еще что-то хочет спросить, но тут раздается хриплый старческий возглас:

      – Где он? Где спаситель моего «Утра»? – в кафе едва не вбегает Галина Константиновна, таща за собой девушку-поводыря, хотя должно быть ровно наоборот. Подслеповатые глаза щурятся.

      – Вот сюда, Галина Константиновна, – говорит служанка, перехватывая инициативу у своей строптивой подопечной. – Вот этот господин. Ведь так? – спрашивает безопасника.